Идеальный мир Антония Атропина - стр. 15
– Вот ты где, моя милая!
Счастливое расположение духа мгновенно вернулось к Кате при звуках родного давно не слышанного голоса. И она, снова бросив на произвол воров свои вещи, побежала навстречу тете – такой же жизнерадостной румяной толстушке.
3. «Городские коновалы»
Едва покинув Московский вокзал, Катя больше не вспоминала ни о попутчице Саше, ни о ее романтичном мистическом поклоннике Антонии. Они стали для Кати лишь светлыми воспоминаниями в ее необъятной памяти. Там хранились приятные впечатления обо всех людях, которых она когда-либо встречала. Катю же целиком поглотил океан впечатлений. По пути на Васильевский остров, к теткиному дому, она не стесняясь бросалась от одного окошка троллейбуса к другому, глазея на шедевры старинной петербургской архитектуры, чем вызывала снисходительные улыбки коренных жителей.
– Глядя на тебя, сама вдруг вспомнила, как впервые попала в тогда еще Ленинград, – сказала тетя. – А сейчас смотрю в окно и словно всего этого не замечаю. Привыкла. За годы уж и позабыла, в каком красивом месте живу.
С первых мгновений Катя всей душой приняла Питер, и Питер принял ее. Казалось, Катина способность зажигать хорошим настроением окружающих подействовала и на город. Обычно хмурый, он подарил своей новой фанатке солнечную неделю, в течение которой та неустанно бродила по старинным улочкам, словно по музею. Глазея на площади, парки, мосты, дворцы и крепости, эрудированная Катя извлекала из своей памяти даты, имена, названия и радовалась словно ребенок, обнаруживая «то самое место, где…» Катя возвращалась к тетушке поздно ночью и, засыпая счастливой, думала лишь о том, как много интересного ее ждет завтра. Ведь это только Санкт-Петербург! А сколько всего невероятного там, за горизонтом!..
Вскоре Катя довольно легко сдала вступительные экзамены в университет и к началу учебного года переехала в общежитие. Вовсе не потому, что не хотела своим присутствием стеснять тетушку (напротив, та убеждала племянницу гостить у нее как можно дольше), а оттого, что Катю тянуло к людям. В общежитии она мгновенно стала всеобщей любимицей, найдя общий язык даже с гламурными фифами и заносчивыми хулиганами. К слову сказать, многие парни, несмотря на то что, следуя моде, обычно предпочитали стройных и худеньких, сами того не замечая, начинали увиваться около Кати и даже оказывать ей кое-какие знаки внимания (хоть никогда в жизни не признались бы приятелям, что она им симпатична).
– Как тебе это удается? – с некоторой завистью поражались ее новые подруги.
– Полюби себя – и все полюбят тебя, – отвечала Катя свою привычную формулу. – Да, я толстушка. Но ведь очаровательная толстушка, не правда ли?