Идеальные извращенцы - стр. 12
«Я хочу перестать бояться. Сейчас я до смерти напугана, что снова вляпаюсь в такие же отношения и снова будет так же хорошо… а потом так же больно. Я начала шарахаться от мужчин, особенно от тех, кто старше. Кто похож на него», — призналась она со слезами на глазах.
«Это естественно, — успокоил тогда Макс. — Он поступил жестоко и бессовестно, и с твоей стороны нормально бояться повторения. Но это не означает, что ты должна бояться всех мужчин, которые тебе нравятся. Теперь я понял запрос и обещаю, что мы вместе достигнем цели, хорошо?»
Медленно кивнув, Мария согласилась начать работу, и примерно через две недели ощутила первый результат. А шесть месяцев спустя страх окончательно отпустил ее, превратившись в спокойное осознание риска… одного из тысяч, которые она могла осознавать без паники.
Да, при пересечении улицы ее может сбить автомобиль, но она переходит улицу спокойно.
Да, теоретически ей на голову может упасть кирпич — но это не повод сторониться многоэтажных домов.
И да, однажды ее верхний может бросить ее, сказав, что никогда не рассматривал нижнюю женщину как достойную кандидатуру для «нормальных» отношений. Но это не означает, что она никогда не найдет более адекватного мужчину, который сможет видеть в ней и нижнюю, и человека.
Табу… дверь все не открывалась, Макс не возвращался, чтобы ответить на ее вопросы, и Мария решила от того, что нравится, перейти к тому, что для нее совершенно неприемлемо.
Но с этим, кажется, было еще сложнее. Кроме сильной боли, она не могла твердо назвать ни единого запрета. Три года назад этот список был бы огромным, но теперь, зная, что многие запреты могут растворяться по мере приобретения опыта, Мария была в настоящем замешательстве.
Снова посмотрев на дверь, она вздохнула, встала и выглянула в коридор, позвав Макса, который стоял с телефоном у окна.
— Кажется, я не очень хорошо знаю, что писать в табу. Что обычно называют? — спросила она, смущенно кусая губы.
— Порезы? Полное обездвиживание? Секс на публике? Ого, — весело сказал он, когда она, немного подумав, помотала головой и пожала плечами в ответ на каждый из его вопросов. — Кажется, ты очень смелая девушка.
— Я не все из этого пробовала, но я бы не сказала, что это табу. Если бы я доверяла верхнему… — спокойно ответила она, опуская глаза и невольно часто дыша.
— Я понял, — мягко ответил Макс. — Не волнуйся. Но ты ведь не мазочка, да?
— Нет. Про боль я написала, — невольно переходя на шепот, ответила Мария, когда он подошел ближе.
— Дай гляну.
Пробежавшись глазами по набору практик, Макс задал еще несколько вопросов, и они вместе вписали еще десяток пунктов, после чего в табу все же добавилось целых две строки: нецензурные вербальные оскорбления и публичные унижения.