Идеальная совокупность. Том 2 - стр. 80
Илья узнал его сразу.
– Здравствуйте, – склонил голову в почтительном полупоклоне.
Руки не протянул, памятуя о своей второсортности, о том, что для большинства местных он – «чурка», «хач», «урюк».
Держался, тем не менее, уверенно, как и полагается мигранту, у которого с видом на жительство полный ажур.
В прошлом году Илью привлекали в качестве переводчика по делу об убийстве. Его земляк Муминов, конченный отморозок, на почве корысти задушил русскую девушку. Илья помогал органам безвозмездно в расчёте на содействие в трудоустройстве по специальности. Следствие вёл Кирилл Февралёв. Важняк был в восторге от грамотного, дисциплинированного и безотказного переводчика. Многостраничную обвиниловку тот перевел на таджикский в рекордный срок. А почерк у него какой – буковка к буковке!
– Привет, Илья, ты опять занадобился.
– Снова мои земляки что-то натворили? Ай-ай, – торговец сокрушённо всплеснул руками.
Жест был из тех, что невозможно скопировать.
– Есть маленько.
– Рад помочь. Когда прийти? И куда?
– Илья, надо сейчас съездить.
– Сейчас? – продавец напрягся, зная, что спешка представителей власти для граждан чревата проблемами. – Но у меня торговля.
– Илья, надо! – интонация сыщика отказа не допускала. – Собирай золото-бриллианты, да скатаемся по-бырому.
– Я маме позвоню, попрошу меня подменить. Разрешите? Мама быстро придёт. Мы живём в соседнем доме. Вот в этом.
– Давай, только пошустрее.
Рязанцев остался возле киоска. Страховка не бывает лишней, даже когда имеешь дело с людьми, на вид абсолютно плюшевыми.
Трансфер в УВД прошёл гладко. Не считать же происшествием то, что «ласточка» Палыча заглохла на светофоре, в связи с чем удостоилась гневного бибиканья транспорта, двигавшегося позади неё.
– Со мной, – походя бросил Рязанцев милиционеру на КПП.
Посетителей полагается записывать в журнал, однако всякое правило предполагает исключения.
Андрей опережал спутника на полшага. В такой конфигурации клиент не парится, будто его конвоируют. Вместе с тем он остается в поле зрения, и любой его фокус можно пресечь вмиг.
В путаном переходе из нового корпуса в старый имелся аппендикс с парой кабинетов. После выселения оттуда ГИАЗа[76] он стал вотчиной оперов-линейников.
Тогда же стену украсила объява: «Курить разрешается только дебилам и лицам, к ним приравненным!»
Илья белозубо улыбнулся:
– Приколисты!
Знание жаргонного словечка добавило жирный плюс его пятёрке по русскому.
Вот и апартаменты ОРЧ-1. Из-за неплотно закрытой наружной двери доносились голоса. Главную партию исполнял Олег Белобрагин. Парень, похоже, решил проявить чудеса трудового героизма. Примчался из губернии, наскоро перекусил и засучил рукава по самые локти.