Идеальная совокупность. Том 2 - стр. 48
Опустил котейку на пол. Шёрстка на нем слиплась сырыми шипами, торчавшими в разные стороны. В окрасе пушного дикообразика преобладал цвет мокрого асфальта. Дрожа, как осиновый лист, он сделал несколько пробных шажков, и его зашатало из стороны в сторону.
Спа-процедуры проходили в совмещённом санузле, места хватало.
Вдвое сложив махровое полотенце, тоже из бэушных, но чистых, я постелил его в углу.
Шлёпнул ладонью:
– Лягай!
– Me, – ответил кот пискляво.
– Ложись, малыш. Тут сухо, мягко.
– Me, – теперь в интонации присутствовал укор.
Я понял, что ему нужно, и отправился на кухню. Молоко в холодильнике водилось, однако за время моего отсутствия оно прокисло. Подвёл хвалёный советский бренд «Саратов». Куда деваться – возраст… А ведь мы с ним, на одну минуточку, ровесники.
Зато колбаска любительская не пропала. Для страховки я срезал заветренный крайний слой. Ножи в моем хозяйстве наточены не как в шлягере Олега Митяева, одного движения хватило, чтобы отмаксать ровненький бледно-розовый кружок с аппетитными вкраплениями шпика.
Дорогой гость при виде хавчика заволновался, распахнул во всю мордочку глаза. На угощенье накинулся хищно, за малым палец мне не откусил.
– Не торопись. Никто не отнимет.
Нехилый такой шматок он смолол за считанные секунды. Пришлось идти за добавкой.
– Не заплохеет тебе? – поинтересовался я, беспокоясь о возможных последствиях.
Ответное «ме» прозвучало, как «не».
– Ну, смотри, я тебя предупредил.
Вторую порцию он поглощал, вдумчиво чавкая. Доел, облизнулся, поднял на меня мордашку.
Я сидел на полу голый. Мокрый вонючий тяжёлый ком моих одежд валялся в углу.
Янтарные глазищи кота до краёв были налиты дрожащей хрустальной слезой. Столько подлинного трагизма было в этом взоре, что меня самого едва не пробило на лирику.
Я перенёс его на махровую лежанку. Осторожно погладил. Он заурчал под ладонью, как живой моторчик, свернулся клубком и умиротворенно прикрыл глаза.
Теперь можно было позаботиться о себе. Воплотить мечту о горячем душе.
Прогревшись до состояния, когда кажется, что размякшее мясо отслаивается от костей, я проковылял к дивану, ткнулся ничком и отрубился.
Разбудила физиология, марафон под холодным дождём не прошёл даром. При посещении туалета я проверил, как поживает новый компаньон. Поживал он хорошо. Дрых без задних лап. Обсох не полностью, но достаточно для того, чтобы вернуть себе природную пушистость и явить миру сложную геометрию палевых, серых и чёрных полос и пятен шубки.
Проспав четыре часа минута в минуту, я подзарядился процентов на пятьдесят. До полного восстановления сил надлежало вернуться в горизонтальное положение. Уже по-человечески – с подушкой и пледом.