Идеальная невеста - стр. 33
– Я совсем недавно узнала, что Пентвейт принадлежит семье Херрингтон. Боюсь, что отец держал меня в полном неведении относительно своих дел. А теперь я, разумеется, должна в них разобраться.
Этот ответ озадачил Рекса.
– Мне всегда казалось, что Пентвейт принадлежит какому-то джентльмену, который так любит город, что позволяет своему имению лежать в развалинах. Я даже не уверен, что там есть арендаторы.
Бланш выпрямила спину и ответила:
– Вы, должно быть, ошибаетесь. Пентвейт принадлежал моему отцу. Мои адвокаты недавно нашли купчую на это имение.
– Вы сказали «принадлежал» – в прошедшем времени. Почему?
Ее глаза широко раскрылись от удивления.
– А вы разве не знаете?
Этот вопрос не понравился Рексу.
– Чего я не знаю, леди Херрингтон?
Она медлила. Их взгляды скрестились, и она произнесла:
– Мой отец скончался.
Он был ошеломлен.
– Я не имел представления о том, что он умер! – воскликнул Рекс. Он вспомнил, какая душевная близость была у Бланш с ее отцом и как сильно эти двое любили друг друга. И его сердце сжалось от боли за Бланш. – О че… Леди Херрингтон, я ничего не слышал о его смерти. Мне так жаль!
Ему невыносимо хотелось коснуться ее, может быть, даже взять за руку. Но он знал, что не должен этого делать.
Бланш продолжала пристально смотреть на него. Ее глаза были сухими, и она полностью владела собой.
– Спасибо. Отец умер шесть месяцев назад – быстро, от воспаления легких. Я только что сняла траур.
Рекс наконец сел на стул напротив Бланш. Он никак не мог поверить, что она так спокойна. Отец был центром ее жизни. Неужели она выплакала все слезы и полностью справилась с горем всего за шесть месяцев? Он сомневался, что это так.
Он всегда восхищался этой девушкой. Но, несмотря на всю силу этого восхищения, спрашивал себя, что могло бы вывести Бланш из ее, по-видимому, непоколебимого хладнокровия. Он всегда подозревал, что под ее внешним безупречным спокойствием скрывается страстная натура. Иногда он даже пытался представить себе, какой она может быть в постели.
Но если Бланш по-прежнему горюет об отце, она ни за что не покажет этого при свидетеле. Судя по тому, что он о ней знает, Бланш позволяет себе плакать только ночью. И она имеет на это полное право. И он нарушил ее спокойствие нескромным происшествием. Но она быстро овладела собой.
Рекс почувствовал, что теперь восхищается этой девушкой еще больше, чем прежде. В этом была горькая ирония: он почти не сомневался, что от ее уважения к нему, если оно было, остался только пепел.
– Мне так жаль, что я не знал о смерти вашего отца. Я бы сразу же приехал в Лондон и лично выразил бы вам свое соболезнование.