Идеальная для колдуна - стр. 57

Феррандо подался вперед:

— Что с тобой? Почему ты так покраснела?

Амели снова молчала.

— Думаешь обо мне? — он будто копался в ее голове. — Вспоминаешь вчерашний вечер? Раскаиваешься в своем упрямстве?

Амели с вызовом вскинула голову:

— Нет! Не раскаиваюсь!

Он широко улыбнулся:

— Ложь. Я всегда это чувствую.

Феррандо презрительно усмехнулся, всем своим видом показывая, какая она дура, и откинулся на спинку стула:

— Почему рыбы?

Амели вновь молчала, будто воды в рот набрала.

— Ну же, отвечай, или я рассержусь. Почему именно рыбы?

— Просто так.

— Снова ложь. Ты лгунья, — он повел бровями. — Ничего не бывает просто так. У любой глупости есть причина. Отвечай.

Страх вытесняла ярость, возмущение. Он требовал ответов, будто Амели сотворила нечто невозможное, недопустимое. Это всего лишь пирожки. Кусок теста. Скорее всего, демон рассказал о встрече с Нилом на чердаке. Но ведь это всего лишь рисунок. Всего лишь уголь и кусок бумаги. Что плохого в том, что рисунок понравился? Даже если все известно — Амели не станет признаваться.Признаться — подтвердить, что в чем-то виновата. Здесь нет вины. Не в чем каяться.

— Мне хотелось слепить рыб — и я это сделала. В следующий раз слеплю кошку или птицу.

Феррандо поднялся. Амели хотела сделать шаг назад, но почувствовала, что ноги буквально приросли к паркету сырыми башмаками. Не сдвинуть. Он зашел за спину, склонился к уху:

— Почему рыбы? — слова звучали заклинанием.

Горячий шепот опалил кожу, и Амели зажмурилась, борясь с накатывающим трепетом. Это всего лишь тело. Тело.

— Мне понравились фонтаны не террасе.

Кажется, такой ответ все же устроил. Феррандо медленно провел пальцами по шее Амели, коснулся плеча:

— Ты угадала. Рыбы — удивительные грациозные создания. В древних культурах рыба олицетворяла плодородие. И размножение. — Его голос обволакивал, как облако духов, пробирался в самое нутро, как колокольный звон, отзывался замиранием. — Разве это не есть сама жизнь? В самом истинном ее проявлении. — Губы коснулись шеи. — В самом неподдельном. Без ханжеской морали и нелепых условностей. Во всех древних культах к богам плодородия было особое отношение. Древние были умнее нас. И честнее. Ты так не думаешь?

В горле пересохло, сердце колотилось, как безумное. Рука колдуна обхватила за талию, поползла на грудь, к вырезу корсажа. Пальцы втиснулись в ложбинку, нашаривая окружность.

Амели опустила голову, зажмурилась:

— Я не знаю.

Феррандо обхватил пальцами ее подбородок, заставил повернуть голову, заглянуть в глаза. Щека прижалась к жесткой вышивке его кафтана.