Идеальная для колдуна - стр. 2
— Я-то видела. А ты не видела — потому так говоришь.
Теперь Эн ревела едва ли не навзрыд. Вот дура! Сама, между прочим, тоже не Неурская дева, чтобы от ее красоты цветы распускались. Амели обняла ее, прижалась:
— Разве это главное? Вот появится промеж вас любовь — так самой счастливой будешь. Я уверена.
Эн какое-то время просто сопела, потом отстранилась:
— Какая там любовь? Откуда ей взяться?
Амели усмехнулась:
— Ну-ну! Откуда любовь промеж мужа и жены берется? Понятное дело — из алькова.
— Перестань! Ты ведь ничего не знаешь!
— Все я знаю. Самое главное в любви — это чтобы у мужа…
— … перестань! Перестань! — Эн зажмурилась и замахала руками. — Замолчи! Срам какой!
— Маркету помнишь? Которая с нами на реку раньше ходила?
Эн молчала. Только смотрела волком и время от времени утирала ладонью нос.
— Так она в прошлом году замуж вышла. Я ее не так давно на рынке встречала. Пузо у нее, как у твоего папаши. А сама довольная… Говорит, оказалось, что она до замужества и жизни не знала. Я, говорит, теперь без… — Амели многозначительно кашлянула, чтобы срамного не произносить, — … жизни, в общем, не представляет. Люблю, говорит, больше жизни. И сама бегает к святому Пикаре лампадки зажигать. Только чтобы не повисло там ничего.
Эн сосредоточенно смотрела в лицо Амели, красная, как спелая малина:
— Да что же ты несешь? Создатель! Срам один. Ты же сама ничего не знаешь! — она развернулась и решительно зашагала прочь. — Вот как сама замуж пойдешь — тогда я на тебя посмотрю. И посмеюсь. Громче всех смеяться буду!
Юбка на тощей фигуре колыхалась, как большой колокол собора святого Пикары. Казалось, вот-вот раздастся глубокий тягучий звон. Амели с криком кинулась следом:
— Я знаю! Я точно знаю! — она остановила Эн на самом углу улицы,ухватила за руку и заставила повернуться: — Клянусь тебе: с кем судьба сведет — того всем сердцем любить буду. И посмотришь. Самое главное, Амели поднесла палец к губам, — постель. Маркета прямо так и сказала.
Эн усмехнулась:
— Имей в виду: клятвами нельзя разбрасываться. А уж если клялась…
Амели хмыкнула:
— Разве я тебе врала когда?
Эн оттаяла, робко улыбнулась, но тут же ахнула, зажав рот ладонью, и смущенно покраснела. Смотрела во все глаза поверх головы Амели. Та обернулась: в нескольких шагах, у дверей суконной лавки стоял благородный господин, из тех, кого Эн называет «отменный мужчина», и насмешливо смотрел на них пронзительными синими глазами. Создатель, а если он все слышал? Про альков, про клятву? Как же стыдно! Амели краснела, чувствуя, как к щекам приливают волны жара, но не могла отвести взгляд. Тонкие резкие черты, гордая осанка, блестящие черные локоны спадали на богатую отделку кафтана. Она в жизни не видела такого красавца, даже во сне. А теперь стояла, как последняя дура, глазела и боялась, что сердце вот-вот выскочит — так часто оно билось. В горле пересохло, а в животе завязалось узлом. Да что же это такое?