Ибо однажды придёт к тебе шуршик… - стр. 62
Девчушка с косичками тем временем вышла на крылечко и, добирая храбрости, ибо любопытство, как правило, выше благоразумия, спустилась во двор и направилась к деревянной пристройке.
– Только от дома далеко не уходи, Мань! – донёсся из приоткрытого окна голос хозяйки.
Хитрец меж тем подошёл к горе сена и, вытряхнув пулю из ствола, сунул оружие внутрь:
– И да возгорится из искры п-пламя! – хихикнул он и нажал курок.
Ожидаемого не последовало. Он вынул пистоль из стожка и озабоченно пробубнил: «Трам-пам-пам…»
– Тгам-пам-пам… – повторил за спиной детский голос.
Шуршик обернулся. В дверях стояло чудо с косичками маленького ростика и улыбалась ему беззубой улыбкой. Пришлось довольно выразительно нахмуриться, ибо, как ни крути, а его застукали! В «Кодексе» общение с человеками запрещалось строго-настрого. И вдруг – на тебе! – шуршик и человек встретились! Надо было как-то выходить из ситуации. Тук догадывался: перед ним дитя, весьма безобидное, довольно мелкое и наверняка несмышлёное, и всё-таки! Он поднапряг память, но не припомнил ни строчки, касаемо отпрысков малолетних, а потому, медленно приблизившись к девчушке, наклонился и сказал:
– Бу!
Обычно это действовало! Во всяком случае, молва шуршиковская свидетельствовала о том, что дети с визгами разбегаются в разные стороны. Однако на этот раз что-то определённо пошло не так. Маленькое чудо протянуло к рыжему зверьку свою крохотную ручонку и погладило прямо по мордасам. Тихоня хотел было возмутиться, да осёкся, внезапно покрывшись очень непростительными мурашками.
– Бевочка, – сказала Маня. – Коёсая…
Тук даже смутился, не зная, как поступить дальше! Пугать не хотелось, сбегать – не солидно, а драться – себя не уважать, и тогда, совершенно размякнув, он спросил:
– Огонь есть?
Глаза девочки схлопнулись в две подозрительные щёлочки. Она сделала назад шаг, другой, потом побежала и скрылась в доме.
«Всё пропало, – подумал горе-поджигатель. – Сейчас начнутся вопли, крики…»
Он извлёк из-за пояса второй пистоль, вытряхнул пулю и на всякий случай вновь сунул ствол в стожок. Шанс был не велик, но не испробовать его – значило сокрушаться после от не свершённого! Однако и в этот раз с искрой не срослось.
«Неужели порох отсырел?!» – нахмурился зверь.
– На! – раздался за его спиной голос Мани.
Тук едва успел увернуться от летящего в него с железной лопатки уголька, который упал, подпалив солому.
– Ну, можно и так! – хмыкнул Тихоня и озабоченно почесал за ухом.
Попрятав пистоли за пояс, он подхватил девочку на лапы, метнулся к дому и, влетев в горницу, закричал: