Ибо однажды придёт к тебе шуршик… - стр. 21
«Снотворное» в этот раз и в самом деле вышло на славу! По вязкости, консистенции и градусу, ликёрчик получился практически идеальным, а посему на рынке «снотворных глюнигатэнов» их продукт, пожалуй, занял бы весьма достойное место, а то и поборолся бы за пять лепестков от знаменитого дома «Мэша и Лэна».
И тут всё дружно глянули на Чернушку с озорным вопросом: а не угостить ли и её бодрящим напитком? Но Тихоня резко осадил беспардонных рыжепопиков:
– Не валяйте дурака! Она всё-таки птица! Неизвестно, чем это может для неё обернуться! А я к ней уже привык… – и он как-то особенно нежно погладил пернатую подружку, отчего глазки последней блаженно закатились, а после добавил исключительно серьёзно: – Разливайте глюнигатэн по бутылям! Меня же ждёт ещё очень много важных дел…
Рыжики, конечно же, обвопросились, вскинув пушистые кисточки ушей: какие, интересно, могут быть дела у их сотоварища, да ещё ночью, когда все порядочные шуршики спят? Но Тихоня и тут срезал излишние расспросы:
– Большой Бло не стал бы изгонять меньшого брата от нечего делать… – затем, выдержав гнетущую паузу, на всякий случай пояснил: – С этим придётся разобраться. Ибо «…жить в прозрении мудрее, нежели сгинуть в неведении…»
Сказано было знатно, и стая кивнула, соглашаясь с умудрённым соплеменником: хоть кто-то из них должен же знать хоть что-то!
– Пойдём, Чернушка! – позвал Тук пернатую бестию.
И оба исчезли в направлении библиотеки. Ушастые же переглянулись, а Пэк подвёл черту, многозначительно подняв вверх коготь:
– …жить в прозрении мудрее, нежели сгинуть в неведении!
И все одномоментно захихикали, а потом так же резко смолкли, вспомнив, как подвели Маленького Бло, молча вышвырнув бедолагу из за́мка. Чувство вины вновь накрыло друзей, и дальнейшее совершалось молча, с печалью в глазах, подобно тому, как давеча они терзались своим предательством за ужином.
И всё-таки… глупо было бы полагать, что, вышвыривая Маленького Бло из логова, можно было как-то образумить его деятельную, кипучую натуру. Благоразумием шуршики не отличались!
В ту же ночь ушастый изгнанник вновь проник за стены каменной цитадели, однако не затем, чтобы о факте его появления стало известно всем. Его интересовало другое…
Потерявшись среди книжных колонн, вытянувшихся по краям стола вверх к потемневшим от времени сводам читальной залы, Тук спешно штудировал древние манускрипты. Недовольство Большого Бло младшим братом – это одно, а вот изгнание родной кровинушки из логова – совершенно другое! По всему было видно, малыш преступил табу, но в чём заключался истинный подвох – с этим следовало разобраться и – спешно! Лезть же с расспросами к вожаку стаи, рискуя повторить судьбу черно-бурого упрямца, радость так себе!