Ибо крепка, как смерть, любовь… или В бизоновых травах прерий - стр. 48
Мэдилин не знала. Мэдилин не догадывалась. Мэдилин знала только слова святого Апостола: «Всегда радуйтесь. Непрестанно молитесь. За все благодарите…» (1Фес. 5, 16—18)
«Слышали вы слова Апостола, с которыми обращается он к фессалоникийцам, предписывая закон для целой жизни; потому что учение преподавалось тем, которые когда-либо обращались с Апостолом, польза же учения простирается на всю человеческую жизнь. «Всегда радуйтеся, – говорит он, – непрестанно молитеся. О всем благодарите» (1Фес. 5, 16—18) (Василий Великий. Из беседы 4. «О благодарении»).
VIII
«Братия! Будем возделывать невидимый подвиг благодарения и славословия Бога. Подвиг этот напомянет нам забытого нами Бога; подвиг этот откроет нам сокрывшееся от нас величие Бога, откроет неизреченные и неисчислимые благодеяния Его к человекам вообще и к каждому человеку в частности; подвиг этот насадит в нас живую веру в Бога; подвиг этот даст нам Бога, Которого нет у нас, Которого отняли у нас наша холодность к Нему, наше невнимание» (Игнатий Брянчанинов. Из «Аскетической проповеди»).
Мэдди подошла к полке с книгами. Дети выросли. Так незаметно и так быстро. Она и не заметила, как куда-то в прошлое ушла ее прежняя близость, прежняя задушевность со своими малышами. «Суета сует, все суета…» – подумала Мэдди. Она словно заполонила все собой, эта суета. Некогда остановиться. Некогда прислушаться. Некогда вникнуть в мир и переживания своих повзрослевших детей.
Вот, она нашла, что искала и заложила страницу, чтобы не потерять. Нату должна будет оказаться интересной эта повесть. «Они были офицеры и простые воины, неустрашимые на поле брани, благочестивые и сведущие в Божественном Писании…» (Святой праведный Иоанн Кронштадтский. Из «Бесед о Блаженствах Евангельских»).
Натаниэль не спал, когда она тихонько постучалась к нему. Мэдди переставила лампу, раскрыла книгу и начала читать вслух у его изголовья, как когда-то давно, когда он был совсем малышом. Это было так неожиданно и непривычно, но в этом сегодняшнем дне, пожалуй, уже было возможно все.
IX
«Страстоносцы всечестнии, воины Христовы четыредесяте, твердии оружницы: сквозе бо огнь и воду проидосте, и ангелом сограждане бысте. С ними же молитеся Христу о иже верою хвалящих вас: слава давшему вам крепость, слава венчавшему вас, слава подавающему вам всем исцеления».29
Голос Мэдилин замолк с последней перевернутой страницей. Сумерки же за окном уже совсем сгустились. О чем-то своем думал Натаниэль, о чем-то своем думала она. Или, может быть, об одном и том же? О том, что ведь всякие чувства и обиды, и ненависть – какая же во всем этом была мелочность: