Iassa - стр. 11
– Не смешно. Я тебе парик припас.
– Сплошной водевиль.
Тем не менее, мы выскользнули из машины и отправились в ближайшие кусты. Я сняла джинсы, а Антон всё это время смотрел на меня.
– У тебя прекрасная фигура.
– Сейчас от этой фигуры ничего не останется – комары съедят.
– Я об этом побеспокоился, – он достал баллончик с репеллентом.
– Предусмотрительный какой.
– Видишь ли, на войне как на войне. В такой войне трудно победить другими методами. Иногда, если не можешь контролировать процесс, лучше стать во главе.
Я не обратила внимания на его последнюю фразу, так как пыталась натянуть на себя парик роковой брюнетки.
– Может, ещё платочек повязать? Русская разведчица Кэт на важном задании.
– Это уже лишнее.
Мы вышли из засады и стали приближаться к толпе. Было не менее ста человек, как мне показалось. Я стала искать глазами Серёжу, но внезапно почувствовала на себе чей-то взгляд. Так и есть.
Метрах в десяти от меня стояла Галицкая. Она была в чёрном длинном платье, с распущенными волосами. В неверном свете разгорающихся костров мне показалось, что у неё глаза разного цвета. Она стояла, окружённая молодыми девочками и мальчиками, что-то говорила им, и одновременно смотрела на меня. Мне стало не по себе от её изучающего взгляда. Потом она перевела взгляд на Антона. В моей голове пронеслась неясная догадка, но я не успела схватить за хвост эту упорхнувшую птичку-мысль.
Шли приготовления к празднику. Антон быстро включился в работу, как будто был свой. Да, возможно, так и нужно было сделать, он переговаривался с людьми, шутил, пытался подключить меня к своей игре. Повсюду ходили люди, обвитые зеленью, кажется, их называют «русальцами». Они пели купальские песни, размахивая своими жезлами, на концах которых были специально выдолбленные отверстия для трав. Травы дымились, и густой пряный запах навязчиво влезал в ноздри.
Мне было странно и удивительно наблюдать просветлённые лица, окружавшие меня со всех сторон. Я старалась держаться в тени, издалека наблюдая за Серёжей и Володей. Серёжа не отходил от Галицкой. Она стояла как царица, видно было, что она здесь всем руководит, и ничто не ускользает от её взора. Может быть, во мне заговорила материнская ревность, но мне и вправду стало завидно оттого, с каким благоговением на неё смотрел мой Серёжа!
Чучело Купалы, одетое в красный сарафан, украшенное лентами и венком из полевых цветов, ждало своего часа.
Почему-то я вспомнила недавно прочитанную статью, кажется, в «Комсомолке». Автор просто подвергся бесчисленным нападкам и был заклеймён как пособник американизмов, слюна недоброжелателей текла как у собаки Павлова от запаха его семитских корней. Статья была о Крестном ходе. О том, как под знаменами православия собрались и монархисты, и шовинисты, и бабушки-старушки, и дети, и студенты. Преодолевая грязь, холод, лишения невольно начинаешь верить в Бога – это испытал на себе и автор статьи. Он писал о просветлённых лицах, о чистоте душ, о радости и гармонии. И здесь, на языческом празднике, я увидела те же самые пресловутые лица. Чистота без жертвенности, без выражения муки на лице, без антагонизма к окружающему миру. Так ли всё это плохо, неожиданно для себя, впервые, задала я вопрос, обращённый неизвестно к кому. Тут Антон подошел ко мне сзади и тихо шепнул: