И звезды отвернулись - стр. 2
Они твердили: «Навсегда отпусти то, что тебе не принадлежит, и все преграды, стоящие перед тобой, сразу исчезнут». А я улыбался им с той грустью, с которой обычно смотрят на детей, чье будущее вызывает легкую зависть. Скольким попутчикам эти капли расскажут то же самое? Скольким попутчикам посчастливится увидеть то, что вижу я? Многие не осознают того, что у вещей тоже есть слова, которыми они хотят поделиться, и бесчисленные взгляды, которыми они всматриваются в нас. Но мы чувствуем лишь свое одиночество. Нет времени обратить свое внимание на прекрасное. У всего есть история, которая ждет своего слушателя. Стоит лишь первым начать разговор.
В дороге я часто старался услышать ту историю, которая заставила бы меня изменить свои взгляды, услышать историю, которая за короткий миг отмерила вектор своего существования и стала бы моей. Но все, что я слышал, становилось лишь очередным многоточием и заканчивалось легким кивком сочувствия, разрушающей тишиной, которая обрывала всяческое желание продолжать диалог. Истории, прочитанные в книгах, давали лишь ощущение вымысла. Может быть, в итоге все мы тоже окажемся чьим-то вымыслом на бесчисленных страницах или экранах? Если этому суждено случиться, то пусть там я буду хотя бы отдаленно похож на себя. Буду таким же закрытым, зацикленным на сиюминутных мыслях, в страхе оставляющий то, что могло бы сделать меня счастливым. Я буду потерянным и неуверенным в себе, но с отвагой загнанного в угол зверя стану пытаться все это скрыть от посторонних – из-за боязни сделать больно близкому человеку, разрушить себя. Ведь все, что осталось несказанным, может погубить тебя. А я не сказал слишком многого. Особенно тебе.
В дороге, следуя советам друга души моей, я начал писать и открыл для себя новый мир. И с того момента все авторы и их книги взяли на себя роль моих наставников. Я учился у них. Искал общую структуру повествований и влюблялся в красоту языка. Так, однажды, зачитавшись одной книгой в поезде, по пути к новому городу, я не заметил, как пролежал на одном месте около восьми часов, а когда попытался размяться и пройтись по вагону, понял, что не чувствую ног. Пришлось терпеть ощущение тысячи игл и ждать, когда ноги снова начнут меня слушаться. Когда же начнут меня слушаться слова? Вот бы приручить их, как домашнего котенка, который у меня обязательно когда-нибудь будет.
«Сейчас я пишу эти строки, а ты спишь и видишь сны.
Обо мне ли они?»
Ехать оставалось около шести часов, и раннее утро было похоже на Млечный Путь, скрытый за пеленой тумана. Я взял потрепанный рюкзак, моего лучшего молчаливого друга, который всюду следовал со мной, разделял мои думы и хранил в себе блокноты, неотправленные письма и открытки, зубную щетку, маленькое полотенце и обертки от всевозможных привокзальных закусок, а сейчас мирно спал у меня в ногах. Я открыл маленький кармашек, достал наушники и вернул рюкзак досыпать все-что-ему-угодно. А сам с легким трепетом развязал узел и включил музыку.