И жизнь продолжалась - стр. 22
– Знаешь, я вот что подумала, – Чарли роется в сумке, достаёт потрёпанный блокнот и почти полностью сточенный карандаш. – Если у тебя будут интересные истории, которыми ты захочешь поделиться, можешь мне написать вот сюда.
На блокнотном листе заплясали неровные цифры. Бумага издаёт характерный хруст, и Чарли протягивает её Майки. Он смотрит на номер, улыбается и аккуратно сворачивает листок.
– Обязательно.
Убрав его в левый карман куртки и похлопав по карману рукой, Майки говорит:
– Ну что, последнюю партию в «кости»? – Давай. Теперь я первая хожу!
– Пожалуйста.
Чарли ёрзает на стуле от нетерпения.
– А сколько косточек я могу сложить?
– Не больше четырёх.
– Ну хорошо, тогда вот так. – Чарли выкладывает на стойку три голубые и одну жёлтую косточку.
– Сильная комбинация, но у меня много жёлтых.
– Сейчас мы это исправим! – кости рассыпаются, стуча по бетонной стойке. Кир и Цок-Цок, синхронно склонив головы, наблюдают за игрой. Бармен незаметно протягивает ворону кусочек шоколадки. Цок-Цок быстро прячет сладость в клюв и закрывает глаза от удовольствия. Майки собирает сокрушительную комбинацию, на защиту от которой Чарли приходится отдать свои лучшие кости.
– Эх, – она хлопает ладонью по стойке, – в другой раз.
– Стопочку утешительного кактусового сока? – спрашивает Кир.
– Нет-нет. Лучше вызовите мне такси, пожалуйста.
– Ну-у ла-адно, – нарочито обиженно протягивает Кир. Майки поднимается со стула и хлопает себя по карманам в поисках пачки сигарет. Чарли встаёт вслед за ним, берёт сумку и поправляет разлившиеся волнами складки на платье.
– Спасибо. И приятно познакомиться. – Она протягивает ладонь Киру. Тот крепко её пожимает и улыбается в ответ.
– И мне, дорогуша. Приходи ещё! И ворона приводи.
– Кар! – отвечает на его помигивание Цок-Цок.
– До свидания, Майки.
– Кир, – он кротко кивает и направляется к выходу. Чарли едва заметно улыбается и идёт следом. На сцену выходит музыкант с гитароном в руках. Откашлявшись, он заводит романтичную и грустную мелодию. Чарли останавливается у двери и оборачивается, чтобы посмотреть выступление. Майки, не дожидаясь её, выходит на улицу и закуривает. Взгляд у него немного растерянный, точно внутренний взор ищет в памяти картинки из далёкого прошлого и никак не может найти. Чуть погодя Чарли выходит, но придерживает дверь.
– Я должна сюда вернуться, – говорит она.
– Конечно, возвращайтесь. Место отличное.
Они замолкают, и всё вокруг заполняют звуки мира: гитаррон, голоса, клаксоны автомобилей – известный каждому городскому жителю многогранный шум. В нём смешаны разные тона: от стука колёс вагонов метро до криков любви из случайных открытых окон. Так город гордо заявляет, что он живой. Поёт, кричит, свистит, хрипит, скребётся, откашливается – и готов продолжать ещё тысячу лет, насколько хватит фундамента.