И жизнь, и слёзы, и любовь. Жизнеописание Анны Керн… - стр. 15

М.И. Семевский. СПб. Вед., 1866, № 136.

Туда, туда, друзья мои!

На скат горы, на брег зелёный.

Где дремлют Сороти студёной

Гостеприимные струи;

Где под кустарником тенистым

Дугою выдалась она

По глади вогнутого дна,

Песком усыпанной сребристым.

Одежду прочь! перед челом

Протянем руки удалые

И бух! – блистательным дождем

Взлетают брызги водяные.

Какая сильная волна!

Какая свежесть и прохлада!

Как сладострастна, как нежна

Меня обнявшая наяда!

Дышу вольнее, светел взор,

В холодной неге оживаю,

И бодр, и весел выбегаю

Травы на бархатный ковер.

Что восхитительнее, краше

Свободных дружеских бесед,

Когда за пенистою чашей

С поэтом говорит поэт?

Н.М. Языков. Осень 1826. 173

В парке Тригорского до настоящего времени указывают плато, где среди деревьев на лугу, под открытым небом, происходили танцы под звуки шарманки; там же заметно сохраняются солнечные часы. Это не что иное, как большой круг, по периферии которого посажено 12 дубов и столько же других деревьев. В парке – два пруда и несколько аллей. Там особенно обращает на себя внимание вековая ель, стоящая одиноко среди парка. В Тригорском от времени Пушкина сохранился как самый дом, так и множество предметов в доме. Передают, что Пушкину, когда он приезжал в Тригорское, отводилась комната в два окна, приходящаяся теперь над входом в подвальное помещение; в комнату ему ставили обычно рабочий столик небольшого размера, но очень тяжёлый.

Л.И. Софийский. Город Опочка и его уезд, с. 205

В прекрасном семействе П.А. Осиновой Пушкин нашёл себе достойных собеседников. Алексей Николаевич Вульф – истый «бурш» с русскою душою, весельчак и умница, ловкий наездник, искусный стрелок, – бывал неразлучен с Пушкиным. Сёстры его, Анна и, в особенности, Евпраксия Николаевна, были очень милые, весёлые и любезные девицы; из трёх сестёр Осиповых Александра была прекрасная музыкантша. Библиотечка в Тригорском была подспорьем Пушкину при его литературных занятиях; превосходный сад, живописные окрестности берегов Сороти – давали возможность Михайловскому анахорету пользоваться прогулками и нередко встречать вдохновение в бледных красотах северной природы. «Душа на Волхове, а сердце на Великой», – говаривали новгородцы, выражая своё сочувствие псковичам; о Пушкине можно было сказать, что душа его в Михайловском, а сердце в Тригорском.

П.А. Ефремов. Русская старина, 1879 г., с. 279.

Несколько слов от автора

Понятное дело, Пушкин стал часто бывать в Тригорском. Самой Прасковье Александровне сейчас сорок четыре года. Выходит, она старше Пушкина на восемнадцать лет. Два уже года как она снова вдова.