...И в трещинах зеркальный круг - стр. 20

– Если вы считаете, что выдворили меня из моего родного дома, – сказала миссис Бэнтри, – выбросьте это из головы. Этот дом никогда не был мне родным. Я не нарадуюсь, что в свое время сумела от него избавиться. До чего неудобно было вести хозяйство! Сад я любила, но дом причинял мне уйму хлопот. Я его продала и прекрасно себя чувствую, езжу за границу, навещаю моих замужних дочерей, внуков и подруг во всех частях земного шара.

– Дочерей… – повторила Марина Грегг. – У вас, наверное, и сыновья есть?

– Два сына и две дочери, – сообщила миссис Бэнтри. – И разбросало их по всему свету. Один сын в Кении, другой в Южной Африке. Одна дочка в Техасе, а другая, слава богу, в Лондоне.

– Четверо, – подытожила Марина Грегг. – Четверо… а внуки?

– Пока девять. Быть бабушкой – это так здорово, – похвасталась миссис Бэнтри. – Родительской ответственности нету и в помине. Можешь их баловать сколько душе угодно…

Джейсон Радд перебил ее.

– Боюсь, солнце светит вам прямо в глаза, – сказал он, подошел к окну и поправил занавески. Вернувшись, попросил: – Расскажите нам об этой замечательной деревне.

Он передал ей чашку чаю:

– Угощайтесь, пожалуйста, берите горячую лепешку, или бутерброд, или кусочек торта? У нас итальянская повариха, всякие пирожные и торты – ее стихия. Мы, знаете ли, уже привыкли чаевничать по-английски, в пять часов.

– Чай, кстати говоря, восхитительный, – похвалила миссис Бэнтри, потягивая ароматный напиток.

Марина Грегг улыбнулась – кажется, вполне искренне. От Джейсона Радда не укрылось, что минуту назад ее пальцы стали нервно подергиваться, – теперь они успокоились. Миссис Бэнтри смотрела на хозяйку дома с неподдельным восхищением. Вершина славы Марины Грегг пришлась на пору, когда объем груди, талии и бедер еще не имел решающего значения. Никто не назвал бы ее «секс-бомбой», «несравненным бюстом», «королевскими бедрами». Она была изящной, стройной и гибкой. Овал лица и строение черепа вызывали в памяти образ Греты Гарбо. В свои фильмы она привнесла не просто секс, там чувствовалась личность. Внезапный поворот головы, взмах ресниц над очаровательными, загадочными глазами, легкое подрагивание губ – и зрители вдруг оказывались в плену очарования, и будоражили их вовсе не правильные черты лица, но некая магия плоти, застававшая их врасплох. Подобную магию она излучала и сейчас, хотя это не так бросалось в глаза. Как многие актрисы театра и кино, она умела отключать свой шарм, если того хотела. Могла уйти в себя, замкнуться, быть тихой или отстраненной, на горе восторженным поклонникам. И вдруг – поворот головы, неуловимый жест, внезапная улыбка – и магия снова пленила вас.