И сотворил Бог нефть… - стр. 2
«Лендровер» вынырнул из-за последнего поворота, и невдалеке показались ажурные очертания буровой вышки. В голове непроизвольно возникла мысль: «Ну вот, момент истины приближается». Алекс выругался: «Опять эти чертовы банальности». Он злился, когда вдруг лезли в голову или срывались с языка затертые слова. Но именно они почему-то всегда первыми приходили на ум. Надо же – «момент истины», как в плохом детективе. «Ладно, не будем придираться к словам, – примирительно подумал он, – скажем иначе: вот сейчас станет, наконец, ясно, кто есть кто, а кто есть никто». И хотя вероятность того, что они с Андреем могут оказаться «никем», была теперь очень мала, мысль об этом нет-нет да закрадывалась в сознание. «Все будет хорошо. Все должно быть хорошо». – Алекс привычно отогнал тревожные сомнения.
Он остановил машину рядом с фургоном геофизиков. Они были здесь с вечера и уже ждали его.
– Привет, Крис. Как дела? – обратился Алекс к старшему оператору Гибсону.
– Все идет нормально, док. Заканчиваем спуск.
Они понимали друг друга с полуслова. Речь шла о спуске в скважину кабеля со специальным зондом для регистрации электрических параметров горных пород. Через несколько минут Крис сообщил, что спуск закончен, зонд достиг забоя и спросил:
– Ну что, начнем записывать?
– Начинайте, – ответил Алекс.
– О’кей, начинаем. – Крис дал знак оператору лебедки, и тот перевел агрегат в режим подъема.
Кабель начал медленно наматываться на барабан, и с этого момента датчики зонда стали посылать непрерывные сигналы на приемное устройство. Кривые трех разных электрических параметров записывались одновременно. В совокупности они давали четкое представление о минеральном составе горной породы и о пластах, которые могут быть заполнены нефтью. Подъем зонда из скважины напоминает, при известном воображении, извлечение из земли моркови, на французском – каротаж (от carotte – морковь). Поэтому изобретатели метода братья Шлюмберже назвали его «каротаж» и ввели этот шутливый термин в профессиональный лексикон нефтеразведки. Американское название метода – логгинг.
Алекс не отрываясь смотрел на экран компьютера. Нижние триста метров показывали обычное чередование геологических пластов – известняков, глин, песчаников. Зонд продолжал медленно ползти вверх. Внезапно, на глубине двух тысяч метров, левая кривая дала резкий отрицательный пик и одновременно две другие – столь же резкий положительный. Они как бы оттолкнулись друг от друга. Это противостояние пиков, направленных в разные стороны, сохранялось на протяжении тридцати метров, а затем кривые снова сблизились и вернулись к прежней спокойной, маловыразительной форме. Алекс почувствовал, как кровь застучала в висках. За четверть века работы нефтяным геологом он пропустил через свои руки тысячи каротажных диаграмм. Но каждый раз, когда в новой скважине он обнаруживал этот характерный для нефтяного пласта «отпечаток пальцев» – комбинацию одной отрицательной и двух положительных аномалий, – его снова охватывало волнение, как и тогда, много лет назад, во время первой самостоятельной разведки на Северном Кавказе. А сейчас повод был особый, не сравнимый ни с каким другим за всю его прошлую карьеру. Это было нечто фантастическое, прорыв, в который трудно было поверить, но который все-таки стал реальностью и теперь может изменить всю технологию нефтяной разведки.