И снова девственница! - стр. 2

– Да не говори, – сердито пыхтела другая. – Я вот вообще крови боюсь.

Любу начало колотить, она сжалась в комочек и зарылась под колючее больничное одеяло. Мертвенно-бледное лицо еще не отошедшей от наркоза девушки, периодически постанывавшей, казалось восковой маской. Черная подводка вокруг глаз лишь усугубляла впечатление.

«Боже, неужели и со мной так же будет?»

Старая облезлая каталка с потрескавшейся клеенкой ждала своего часа, чтобы отвезти ее на «стандартную операцию, ничего особенного, в жизни и не такое случается».

Люба побоялась минут десять, пока наконец ей не надоело трястись. Вышла в коридор. В столовой народ восторженно внимал Малахову и очередной жертве его мегапопулярного ток-шоу.

«Терпеть его не могу!» – скривилась Люба и пошла в туалет. В открытое окно задувал ледяной ветер, вымораживая помещение.

– Брр, – вздрогнула Люба. – Что я вообще здесь делаю?

Дрожащими пальцами она набрала мамин номер.

– Мама. – Люба забилась в ближайшую к выходу кабинку, где меньше сквозило, и попыталась закрыть шпингалет. – Мама, это я.

– Дочка? – Тонкий, полный тревоги голос крепким якорем зацепил мечущееся сознание. – Дочка, с тобой все в порядке?

– Нет. – Правда далась с трудом, шпингалет отсутствовал как данность. – Как ты догадалась?

– Мне вчера сон плохой приснился, будто вы с Игорем ребенка съедаете, в ресторане, под соусом бешамель.

– Да, мама. – Она в очередной раз поразилась маминой интуиции, жаль, что самой Любе такая не досталась. – Мы действительно чуть не «съели» своего ребенка.

– Как? – Ее голос резко сел.

– Я сейчас в больнице. – Люба облизала пересохшие губы. – Через пять минут идти на аборт.

– Господи, – мама прочистила горло, – почему ты мне не сказала? А что Игорь?

– Прости, я постеснялась, – стыдливо опущенную голову нельзя разглядеть через телефон, это ведь не скайп. – Игорь… Игорь просил никому не сообщать, а потом принес деньги и сказал, что договорился с Инессой Степановной. Ну той, что в гинекологии работает. Без очереди, пока срок не истек.

– В общем, так, ноги в руки – и домой! Вещи из вашей квартиры я потом сама заберу.

– Но, мама, а как же учеба?

– Возьмешь академ, потом на заочку переведешься. Ничего, прорвемся. И не такое переживали!

Суровая отповедь придала сил.

– Еду!

Через семь с половиной месяцев родилась чудесная малышка. Об отце напоминали лишь глубокие карие глаза и вьющиеся волосы. Фамилию дали девичью Любину, муж так и не признал ребенка и потребовал назад деньги, раз те на дело не пошли. Мама, правда, показала большую дулю и с удовольствием высказала все, что о нем думала. А думала она много, красочно и трехэтажно. Нет, не матерно, но настолько виртуозно, что мат бы звучал куда гуманнее.