И смех, и грех, и… Два соседа - стр. 2

– Хороший, говоришь? Ага, как мой сосед Васька, пока не спер у меня курицу. Заходите, раз приехали. Только без фокусов, понял?

Дэн молча кивает, занося сумки в дом. Внутри пахнет старым деревом, картошкой и чем-то неуловимо родным. Дед ведет нас в гостиную, где на столе уже стоит графин с мутной жидкостью и три стакана. Он явно знал, что мы приедем.

– Садитесь, беглецы хреновы, – дед плюхается в кресло и разливает самогон. – Рассказывайте, что натворили. И не ври, Максимка, я тебя насквозь вижу.

Сажусь, потирая шею. Дэн устраивается напротив, его взгляд все еще цепляется за каждый шорох за окном.

– Дед, ну, скажем так, мы слегка задели одного не очень хорошего человека, – начинаю я, подбирая слова. – Но все под контролем. Нам просто надо месяцок тут посидеть, пока наш человек в городе все не разрулит.

– Слегка задели? – дед хохочет так, что стакан дрожит. – Ты, Максимка, всегда был мастер «слегка». А ты, громила, что молчишь? Тоже в этом цирке клоуном был?

Дэн медленно берет стакан, делает глоток и морщится. Самогон деда – это не напиток, это оружие массового поражения.

– Я был за то, чтобы все сделать тихо, – говорит он, глядя на меня. – Но этот идиот решил, что яхта – отличный сувенир.

– Яхта?! – дед чуть не роняет графин. – Максим, ты совсем с катушек слетел? Вы угнали яхту у какого-то бандита?

– Не угнали, – я поднимаю руки, как будто сдаюсь. – Позаимствовали. И она сама загорелась, честно! Ну, почти сама.

Дэн закатывает глаза, а дед смеется, хлопая себя по колену.

– Ох, Максимка, ты меня в гроб вгонишь. Ладно, прячьтесь тут. Но если ваши бандиты приедут, я вас сдам с потрохами. И без девок, понял? А то знаю я тебя, юбки увидишь – и все, мозги в отпуск.

– Дед, я уже не тот, – подмигиваю, но он только грозит мне пальцем.

Дед встает, потягиваясь.

– Ладно, беглецы, спать идите. И не вздумайте джип свой светить. Если кто из местных увидит, вся деревня будет знать, что у меня миллионеры прячутся.

– Мы не миллионеры, дед, – я смеюсь, но он уже ушел в свою комнату, бурча что-то про молодежь.

Мы с Дэном остаемся в гостиной. Я беру гитару, трогаю струны, наигрывая что-то меланхоличное. Дэн смотрит в окно, будто ждет, что Громов уже здесь.

– Расслабься, брат, – говорю я. – Месяц тут, и мы снова в игре. А может, нас красотка какая местная развлечет.

– Макс, – Дэн поворачивается ко мне, и его взгляд – как удар под дых. – Если из-за твоих баб мы спалимся, я тебя закопаю прямо в том амбаре.

– Любовь моя, ты такой романтик, – я подмигиваю, и он наконец не выдерживает, ухмыляется.

– Идиот, – бросает он, но я знаю: мы выкрутимся. Как всегда.