И шарик вернется… - стр. 24

А потом начался отдых. Митя с Полей жили в одной палатке, Лео с Ритой – в другой. Отец разместился с одиноким и посему грустным Гришей, а Лялька оказалась в одной палатке с рыжей Аллой. Отец по-прежнему делал вид, что к Алле он не имеет никакого отношения. Стеснялся. Но, конечно, Лялька видела, как они вдвоем уходят в лес и целуются, купаясь в море. В хозяйстве Алла участия не принимала. В основном спала, загорала и пила литрами кофе. Легкий прибалтийский загар, надо сказать, ее необыкновенно украшал. Умница Поля не роптала – святой человек. Рита тяжело вздыхала и качала головой. Но при Ляльке они Аллу не обсуждали.

А в остальном все складывалось замечательно. Мужчины ловили и коптили рыбу – янтарная салака, истекающая жиром, была превосходна. А огромные, бледные, но сладчайшие помидоры, выросшие на белоснежном мельчайшем песке? А мелкая, рассыпчатая картошка? А соленая балтийская килечка пряного посола, купленная в сельпо? Купались, ходили в лес за грибами и черникой. Вечером у костра пели песни под гитару и говорили о жизни. Все хотели уехать, эмигрировать из Страны Советов. Лялька сжималась, слушая эти антисоветские разговоры – не от самих разговоров, нет, девочка она была разумная. Просто она боялась, что отец соберется и уедет с рыжей ленивицей Аллой и бросит на произвол судьбы ее, Ляльку. Обсуждали, куда кому податься. Митя говорил, что хотел бы оказаться в Германии – ведь там такой уровень медицины! Лео утверждал, что ему все равно. «Хоть в Монголию», – шутил он. Рита грустно молчала и опускала глаза – она понимала, что Лео вряд ли возьмет ее с собой. Он повторял, что устраиваться и выживать ТАМ на первых порах проще одному. С Гришей было все понятно. В Израиле у него давно и небедно жила родная сестра. Лялькин отец мечтал об Америке. Говорил, что это страна неограниченных возможностей. Алла загадочно улыбалась и гладила отца по руке. Лялька отводила глаза. Поля, умница Поля, видя Лялькины страдания, шепнула ей:

– Не психуй! Отец тебя любит до смерти. Разве он тебя оставит?

– А мама? – спросила Лялька и разревелась.

Светик летела на самолете болгарской авиакомпании. Маман, постриженная и подкрашенная, одетая в новый костюм и новые туфли, сидела с испуганным лицом и вытянутой в струнку спиной. Самолетов она панически боялась. Светик фыркала и отворачивалась к окну. После вкусного обеда она открыла журнал «Юность». Мать прикрыла глаза, пытаясь уснуть. Когда начали приземляться, она до боли сжала руку дочери. Светик скривилась и руку выдернула.

Потом их рассадили по автобусам и повезли на место, к морю. Ехали и смотрели по сторонам. Все было интересно – небольшие, чистенькие деревушки с аккуратными белыми домиками, покрытыми яркими черепичными крышами. Невысокие горы, поросшие густыми изумрудными лесами. Колокольни церквей. Ровные ленты дорог.