И расставил Паук свои сети - стр. 7
Дождь медленно набирал силу. На остановке в ожидании рейсового автобуса несколько человек сбились в кучку под полупрозрачным козырьком из пластика. Вид у них был изнуренный, как после тяжелой рабочей недели в забое, и Герман поймал себя на мысли, что успел отвыкнуть от вечно недовольной серой московской массы без намека на улыбку. Он уложил сумки на чемодан и закурил, незаметно оглядывая стоящих рядом людей и от безделья строя догадки, кто есть кто. Его цепкий взгляд выхватывал красноречивые детали, которые складывались в общую картину.
Внимание Германа привлек подъехавший к остановке «бентли-арнаж» черного цвета с тонированными стеклами. Он еле заметно улыбнулся, затылком чувствуя направленные ему в спину молчаливые взгляды, и показал на свой багаж. Коренастый водитель «бентли» в строгом черном костюме без вопросов погрузил сумки и чемодан в багажник, засек время на своих часах и отошел в сторону.
Герман понял, что шеф хочет начать разговор наедине, и от этой мысли ему стало не по себе. За три года он не забыл крутой нрав генерала и его проницательный, как рентген, взгляд. Он открыл пассажирскую дверь и заглянул в салон. Шеф, как обычно, сидел на заднем сиденье, с интересом водя пальцем по экрану смартфона. Увидев Германа, он нахмурился и недовольно проговорил:
– Ну, чего встал?! Залезай, а то всю обивку намочишь!
У Германа на душе сразу отлегло – ворчание шефа должно было означать, что он рад видеть его живым и невредимым, а значит, отзыв с финальной стадии операции – не наказание.
– И я рад вас видеть, – усмехнулся Герман, мягко захлопнул спружинившую дверь и протянул шефу руку.
– Патрик собственной персоной! – ехидно произнес шеф и пожал ему руку.
– Давно меня так никто не называл, – с улыбкой заметил Герман, – не ожидал сегодня вас увидеть. Думал, встретимся завтра в Управлении.
– Хотел лично убедиться, что ты в порядке и готов к дальнейшей службе. – Шеф поджал губы и одарил подопечного своим коронным пристальным взглядом.
– Убедились?
Николай Иванович ответил вопросом, в котором насмешки было не меньше:
– Бакенбарды? Ты прибыл из семидесятых?
– Местная традиция, – отшутился Герман.
– Ой, что-то я сомневаюсь, скорее это пристрастие Марии.
При упоминании имени «подружки» Герман плотно сжал губы. Николай Иванович продолжал буравить разведчика проницательным взглядом. Глаза на секунду вспыхнули, и Герман понял, что от шефа по-прежнему ничего не скрыть. Генерал взял паузу, во время которой отправил сообщение, затем повернулся и без всяких политесов заметил:
– Плохо выглядишь.