И прольется кровь - стр. 16

– Что это? – спросил Кнут.

– Это? – переспросил я и взял в руку именной жетон, болтавшийся у меня на шее. – Имя и личный номер, выгравированные на металле, способном пережить ядерный взрыв, чтобы было понятно, кого убили.

– А зачем это нужно?

– Чтобы знать, куда отсылать скелеты.

– Ха-ха, – сухо произнес он. – За анекдот не считается.

Посвистывание чайника перешло в предупредительное бульканье. Когда я наполнил две потрескавшиеся чашки, Кнут уже одолел бо́льшую часть второго толстого бутерброда с печеночным паштетом. Я подул на черную маслянистую поверхность.

– А какой кофе на вкус? – спросил Кнут с набитым ртом.

– Противный только в первый раз, – сказал я, сделав пробный глоток. – Доедай и беги домой, пока мама не начала волноваться.

– Она знает, где я. – Он поставил на стол оба локтя и подпер голову ладонями так, что щеки поднялись к глазам. – Анекдот.

Кофе был прекрасным на вкус, а кружка приятно согревала руку.

– Ты слышал о том, как норвежец, датчанин и швед поспорили, кто дальше сможет высунуться из окна?

Руки исчезли со стола. Кнут с интересом посмотрел на меня:

– Нет.

– Они встали у окна. И внезапно норвежец победил.

В наступившей за этим тишине я сделал еще один глоток. По любопытному выражению на лице мальчика я понял: он не сообразил, что анекдот уже закончился.

– Как же он победил? – спросил наконец Кнут.

– А ты как думаешь? Норвежец выпал из окна.

– Значит, он спорил сам на себя?

– Естественно.

– Это не естественно, и ты должен был сказать это в самом начале.

– Ладно. Но теперь ты понял юмор, – вздохнул я. – Так что скажешь?

Он коснулся пальцем веснушчатого подбородка и задумчиво уставился в никуда. Затем последовали две вспышки смеха и снова задумчивое созерцание.

– Коротковато, – сказал Кнут. – Но поэтому и смешно. Ведь бац – и все закончилось. Да, мне смешно. – Он снова хихикнул.

– Кстати, насчет «все»…

– Конечно, – сказал он и вскочил. – Я вернусь завтра.

– Да? Почему ты так думаешь?

– Мазь от комаров.

– Мазь от комаров?

Он взял мою руку и приложил к моему лбу. Мне показалось, что я коснулся пупырчатой пленки – одни волдыри.

– Ладно, – кивнул я. – Принеси мазь от комаров. И пива.

– Пива? Но тогда…

– …я сгорю в аду.

– …надо ехать в Альту.

Я вспомнил спертый воздух в мастерской отца мальчика.

– Самогонка.

– Чего?

– Самогон. Спиртное. То, что пьет твой отец. Где он его берет?

Переминаясь с ноги на ногу, Кнут ответил:

– У Маттиса.

– Хм. Это такой кривоногий коротышка в рваной куртке?

– Да.

Я вынул из кармана купюру:

– Посмотри, сколько сможешь получить за это, а себе купи мороженое. Если это, конечно, не грех.