И опять я на коне - стр. 21
– Не понимаю, в чем дело, в какие игры вы тут играете?
– Не волнуйтесь, пожалуйста.
– Вы сняли двойной номер и пробыли там ровно пятнадцать минут. Если именно так вам было нужно, почему заранее не предупредили меня, когда уезжали?
– Я не хотел, чтобы вы его тут же снова сдавали. Ведь вам было заплачено за него вполне достаточно, не правда ли?
– Это вас не касается. Если вы не захотели им пользоваться…
– Хватит ходить вокруг да около, миссис! Полагаю, вы сейчас расскажете мне о тех людях, которые останавливались в нем во вторник ночью.
– Предположим, я не стану этого делать, что тогда? У нас не принято обсуждать постояльцев мотеля.
– Потому что это, естественно, избавляет вас от возможной неприятной огласки.
Хозяйка подозрительно посмотрела на меня и как бы в раздумье вдруг заговорила, будто сама с собой:
– Ну конечно, удивительно, как я сразу не догадалась!..
– Вот именно! – не стал я разуверять ее.
– Так что вам угодно?
– Мне нужно взглянуть регистрационную книгу за ночь вторника. Я хочу с вами кое-что обсудить.
– Это все законно?
Я кивнул.
Взяв лист бумаги, лежавший под стеклом, она стала водить по строчкам длинным красным ногтем, а затем внимательно изучила оставленные ногтем пометки. Это занятие поглотило ее целиком, я же стоял и молча ждал.
Внезапно подняв голову, она спросила:
– Частный?..
Я кивнул.
– Так конкретно, что вам нужно?
– Я хочу знать, кто останавливался в номере во вторник, – повторил я свою просьбу.
– Зачем вам это?
Ответом был мой смех, на что хозяйка, напротив, посерьезнела и снова отказалась помочь прояснить что-либо.
– Я не выдаю информацию подобного рода. Исключительно из-за того, чтобы хорошо шли дела в мотеле, приходится соблюдать конфиденциальность. Но мне все же хочется знать, почему вы этим интересуетесь. Хотя желательно, чтобы вы меня в это не вмешивали.
– Вы хозяйка и постоянно живете здесь. Мы тоже пробыли тут, хоть и недолго. Поверьте, я бы не пришел сюда к вам, если бы необходим был настоящий допрос. У меня нашлись бы иные пути для получения нужной информации.
– Каким это образом?
– Я нашел бы дружески настроенного газетного репортера, или мне помог бы кто-нибудь из офицеров полиции.
– И все-таки мне это не нравится!
– Не сомневаюсь, – не мог не согласиться я с ней.
Хозяйка открыла ящик стола, порылась в нем и вытащила регистрационную карточку. В ней указывалось, что номер во вторник вечером снимал Фергюсон Л. Хой, проживающий в Окленде, пятьсот пятьдесят один, Принц-стрит, и его гости; плата за проживание составляла тринадцать долларов.
Я вынул маленькую фотокамеру со вспышкой и сделал несколько снимков.