И один в поле воин - стр. 14
Генрих насторожился, но узнать о результатах операции «Железный кулак» ему не удалось – к собеседникам подошел оберст Бертгольд, и они замолчали.
Не вовремя, совсем не вовремя принесло этого оберста! Впрочем, в отделе уже, конечно, есть сообщение о результатах операции.
Об операции «Железный кулак» Генрих узнал случайно, хотя совсем не хотел этого, чтобы не вызвать подозрений.
За несколько дней до присвоения Гольдрингу звания лейтенанта гитлеровской армии его вызвал к себе Бертгольд. Это произошло поздней ночью, и Генрих должен был признаться самому себе, что это сильно встревожило его.
Он одевался нарочито медленно, стараясь собраться с мыслями. Неужели у начальника отдела 1-Ц остались еще сомнения? А может, не остались, а возникли в силу каких-либо новых обстоятельств? Но каких? Уж лучше, если б оберст сразу проявил недоверие. Тогда Генрих мог бы отстаивать свои интересы, доказывать, что он рассказал правду при первой встрече с Бертгольдом, настаивать на скорейшем восстановлении в законных правах, и все сразу стало бы на место. Так или этак. Пан или пропал. А теперь вот вскакивай среди ночи и терзай мозг тяжелыми мыслями.
Коккенмюллер, как обычно, когда его шеф работал поздно, был на своем месте и тоже копался в бумагах.
– Герр оберст вызывал меня? – спросил Генрих в меру взволнованно и удивленно, как и полагается человеку, которого неожиданно подняли с постели.
По лицу Коккенмюллера или по тону его ответа Гольдринг надеялся догадаться о характере разговора с Бертгольдом.
Но адъютант оберста был, как всегда, холоден и замкнут.
– К сожалению, какое-то срочное дело, – адъютант поднялся и повернул ключ в автоматическом замке.
Бертгольд стоял, облокотившись на стол, и рассматривал большую карту.
Достаточно было одного взгляда, чтобы понять – оберст изучает план какой-то операции.
– Одну минуточку, – бросил он, не поднимая головы.
– Простите, я, кажется, немного опоздал. Разрешите подождать у Коккенмюллера.
– Ты пришел даже немного раньше, чем нужно. Но я сейчас освобожусь. Можешь подождать здесь. Кстати, взгляни на эту вещичку, которую мне доставили вчера вечером. – Бертгольд указал в глубь кабинета.
Только теперь Генрих заметил, что на кресле, стоявшем в правом углу, поблескивала золотом и драгоценными камнями большая церковная чаша. Медленно подойдя к креслу, он осторожно взял ее в руки и стал внимательно рассматривать.
– Нравится? – коротко спросил Бертгольд, сворачивая карту.
– Настоящее произведение искусства! Я уже не говорю о стоимости этой, как вы говорите, вещички. Ведь это вещь музейная. И ей нет цены. Это новое приобретение делает честь вашему вкусу коллекционера старины.