И настанет день третий - стр. 13
– Да, умрем, – лгать не было смысла. Мы уже полчаса бултыхаемся в ледяной воде, а это само по себе – смертный приговор.
Мой ответ поверг Саида в бездну отчаяния:
– Я… я… я… не хочу умирать. Меня ждут дома.
Саид стал по-детски всхлипывать. В проблесках красных вспышек я видел его мокрое от воды и слез лицо, устремленное в небо. В этот момент я почувствовал себя большой сволочью, отнявшей у человека последнюю надежду. Наверное, лучше было бы солгать.
– Кириллович, я помолюсь, – Саид словно спросил моего разрешения.
– Помолись, друг. Пусть твой Аллах подарит нам легкую смерть.
Сказав это, я что есть сил прижал к себе кока. Мы обнялись крепче, чем братья. Отдать частичку своего тепла товарищу – вот все, что мы могли сделать друг для друга. И в какой-то момент показалось, что действительно стало теплее. Но это всего лишь на мгновение, на одно короткое мгновение. Нет, не нам соперничать с огромным ледяным океаном. Несколько минут спустя я ощутил, что сознание вновь обволакивает густое туманное марево, тело становится нечувствительным и неуправляемым, а веки наливаются свинцовой тяжестью. Из всех чувств мне пока не изменил лишь слух. Я продолжал отчетливо слышать вой ветра, плеск волн и монотонное бормотание Саида.
Первый раз в жизни я пожалел, что не верю в Бога. Наверняка легче умирать, зная, что впереди тебя ждет не мрачное ничто, а новая вечная жизнь, полная спокойствия и блаженства. Хотя, что-то не верится в рай на небесах. Даже самые рьяные религиозные фанатики до последнего цепляются за этот бренный мир, а не спешат выстроиться на прием к палачу. Вот и Саид… Саид! Я вдруг понял, что больше не слышу голоса своего товарища.
Напрягая последние силы, я расплющил тяжелые непослушные веки и глянул в лицо кока. Оно было спокойно и недвижимо как гипсовая маска. Возможно, Саид еще был жив, однако уже окончательно лишился сознания.
Ну, вот и все. Теперь мой черед. Я уткнулся лицом в неподвижное плече кока и попытался поскорее забыться. Один, два, три… Я считал, словно в ожидании, когда подействует наркоз. Десять, одиннадцать, двенадцать… Подействовало. Сознание угасало, растворяясь в кромешной мгле. Мгла! Я так и знал! Я же говорил, что ТАМ ничего нет. Именно с этой мыслью я и провалился в мрачное никуда.
Глава 2.
Сознание возвратилось одним махом. Складывалось впечатление, что еще секунду назад я и вовсе не существовал, а затем бах… и ваш покорный слуга материализовался в полном здравии и уме, способный видеть, слышать, чувствовать и размышлять. Кстати, а поразмышлять было над чем. Последнее, что я помнил, это ледяной, свирепый, жестокий океан, который словно ненасытный вампир выпил из меня все тепло, а вместе с ним и жизнь. Все это было. Ей богу было! А что теперь? А теперь я лежу на рифленом металлическом полу, уткнувши взгляд в хорошо знакомую фирменную надпись «Schindler». Это что – лифт? Едва заметная вибрация и легкое гудение электромотора развеяли всякие сомнения.