И малые звезды могут светить ярко - стр. 31

Потом мои сердобольные родители прислали ко мне парня, чтоб я его устроила на работу и в общежитие До первой зарплаты, а его приняли каменщиком в строительное управление, я каждый день старалась кормить его горячей пищей утром и вечером.

Потом ко мне приехал младший брат поступил в наш техникум, но общежитие ему не дали, пришлось снять квартиру, а вернее не достроенный, не отапливаемый домик у узбеков, в котором была одна кровать с деревянным настилом. Спали в верхней одежде вальтом. Утром приходилось в ведре лед разбивать, чтоб немного глаза протереть. До остановки бежали, чтоб немного согреться. На обед я ему давала двадцать восемь копеек, а себе десять. Выходило на булочку и стакан газировки. Так как все рабочие, в основном крымские татары, брали с собой обеды я уходила на рынок, благо стройка была рядом и являлась к концу обеда, чтоб никто не догадался о том, что я без денег. Как и мои родители – не любила прибедняться. Позже, когда рассказывала отцу у него были слезы на глазах, почему я им не писала об этом. Жалела наверно. Вскоре меня назначили мастером, и даже напечатали мой портрет в местной газете.

Со второго курса наш институт закрыли и предложили всем перейти в Ташкентский вечерний политехнический. Так как Чирчик был городом химиков мы все естественно выбрали технологию неорганических веществ. На работу устроилась в научно – исследовательский институт, ГИАП Государственный институт азотной промышленности, лаборанткой. Упорной была пришлось заново самостоятельно изучать химию. Даже отказалась от очередного повышения зарплаты, стыдно было, что по моим понятиям я еще не набралась необходимых знаний.

Зато институт выделил комнату в бараке. Приезжала мама, приобрели стол, кровать, посуду и опять был наказ, чтоб каждый день мы с братом ели горячее, пусть без мяса, но свежее, горячее, так как в роду никто не страдал желудочными болезнями. Очень удивилась увидев как я перелицевала свое пальто. Сказав, что ни за что сама, имея большой опыт, не решилась бы на это.

Я продолжала работать, учиться и тренироваться.

Вадим служил на Дальнем Востоке. Письма были мало того, что редкие так их можно было с трибуны читать. Обычные отчеты о повседневной службе. В конце традиционное «целую Вадим». Я наверно была просто создана для верности. Мне казалось, что я его жду, хотя на самом деле наверно при моей страшной занятости просто ни о ком и ни о чем не думалось. Дружба и чай хороши когда они не очень крепки и не очень сладки.

Через несколько лет встретила на остановке парня, которого устраивала на работу. Он опять благодарил, но сказал вы не знаете, кого приютили в свое время.