И как мы только победили… Великая Отечественная в статьях журналиста - стр. 33

Гитлеровцы мощным бронированным кулаком пытались выйти к Ефремову, чтобы оттуда по шоссе прорваться на Тулу. О бое у деревни Ереминки рассказал майор в отставке, а тогда политрук батареи сорокапяток М. Василенко:

– В батарее было шесть орудий, окопались хорошо, ждем. Сначала – шум моторов, потом видим – веером» идут 12 танков. Я был за прицелом первого орудия. Подпустили танки поближе и открыли огонь. Поймал танк в прицел, выстрелил, он встал и задымил. Потом поджег еще один.

Все просто и ясно, как о работе.

Потеряв в этой атаке 6 танков, гитлеровцы повернули назад. У села Кадное они атаковали 34 танками, прикрываясь согнанными местными жителями. В этом бою 6 танков подбил сержант М. Кладов. Попробовали гитлеровцы прорваться у села Крестище, но и здесь их встретило орудие М. Кладова. Он один вел бой с 20 танками, подбил 3, был ранен, но стрелял, пока оставшиеся 17 танков-не вышли из боя. Первым в 137-й стрелковой дивизии сержант М. Кладов был представлен к званию Героя Советского Союза. Но в наградном листе с описанием его подвига я прочитал: «Награда не вручена». Вряд ли он мог остаться живым в такой войне, но на всякий случай послал запрос в село, откуда М. Кладов был родом. Ответ от местных властей пришел странный: «Михаил Кладов живет в нашем селе, но у него нет оснований гордиться своими былыми подвигами». Как это «нет оснований», если он подбил 9 танков и о нем до сих пор помнят его однополчане?

Пришлось ехать на родину М. Кладова. Тяжелая это была встреча. В райвоенкомате мне рассказали, что в 43-м М. Кладов во время боя дезертировал и все оставшееся время войны скрывался у себя дома в деревне. После победы, правда, был амнистирован, но в родном селе его все считают дезертиром, а о награде никто, в том числе и сам он, ничего не знал. Военком, узнав, что в архиве я нашел на М. Кладова наградной лист, схватился за голову: с одной стороны – награда нашла героя, но как же ее вручать дезертиру?

Долго говорили мы с М. Кладовым о боях на Красивой Мече. О его дальнейшей судьбе – ни слова, ни я, ни он. Только когда прощались, он вдруг заплакал: «Не пиши обо мне ничего, какой я герой…» Награды своей он так и не получил. И я так и не понял, как он мог сломаться в 43-м, если выдержал ад 41-го, начиная от Бреста.

А его 137-я дивизия тогда, в ноябре 41-го, на Красивой Мече все же не устояла. Гитлеровцы потеряли не одну тысячу своих солдат и 25 танков и ни за что не прорвались бы к Ефремову, если бы не предатель из местных жителей. Он провел колонну танков к городу. Эту историю мне подробно рассказал А. Шкурин, начальник особого отдела полка. И каково же было мое удивление, когда в краеведческом музее г. Ефремова на одном из стендов я увидел фотографию со знакомой фамилией. Тот самый, предатель. Сотрудники музея ничего не знали об этой истории, до войны он был в числе уважаемых людей. Фотографию сняли. Переделали и схему боев в районе Ефремова: 137-я Горьковская дивизия на ней даже не значилась.