И хочется, и колется - стр. 9

– Вот, Север, принимай! – дёрнулся Славик и быстренько меня внутрь впихнул. – Я человек чести.

«Север» смотрел на меня с интересом, но лениво.

– Ей хоть восемнадцать есть? – поинтересовался. Голос красивый, низкий, с лёгкой хрипотцой со сна.

– Обижаешь! – оскорбился Славик. – Я ж сказал: есть. Лиля, покажи паспорт!

Я вообще ничего не понимала, поэтому полезла в сумочку и достала паспорт. Протянула его, как совсем недавно, этому взъерошенному типу. Он паспорт взял. Внимательно изучил.

– Белая Лилия, – протянул, смакуя. Даже глаза прижмурил и языком цокнул. – Годится!

И тут я поняла, что дело плохо. Попятилась.

– Ну, вот и славно, – скороговоркой протарахтел Святославик и пулей выскочил за дверь.

– Благодарить меня будешь, да! – проорал он, судя по грохоту, спускаясь вприпрыжку по лестнице.

Я тоже попыталась дверь на себя потянуть. На меня такая паника напала, что я готова была на четвереньки встать. О паспорте я и не вспомнила. Но большая ладонь мои попытки пресекла.

– Пойдём, – вздохнул этот тип, закрывая дверь на замок. – Знакомиться будем.

Проигранная в карты

В квартире у него – кавардак. Везде вещи разбросаны, пыль на мебели. Не церемонясь, он скинул стопку белья небрежно на стол и усадил меня на диванчик.

Я не знала, чего ждать, поэтому сидела смирно, как солдатик, положив руки на колени. Я не понимала, что происходит, и, наверное, тормозила. Я устала, время позднее. Мужчина не предложил мне раздеться, поэтому сидела, как есть: в куртке и даже в туфлях. В квартире у него тепло. Начало жутко клонить ко сну. Так бы закрыла глаза и уплыла куда-нибудь подальше.

Он походил, как маятник, туда-сюда, а затем, взяв стул, плюхнулся напротив меня.

– Как же сложно объясняться, чёрт… – провёл он ладонью по лицу, словно умываясь.

– Он меня продал, да? – подала я голос. Спокойно так, отстранённо. Дикая мысль, но другого объяснения я не находила.

Этот запнулся, посмотрел на меня долго, а затем то ли кивнул, то ли отрицательно покачал. Вышло у него именно так: кивок, а затем встряска головы. Смешно получилось, как у большой собаки.

– В карты проиграл, – глаз немного весёлый. Ему смешно.

– И что теперь? Ты будешь меня насиловать? – не знаю, почему, но тогда я могла говорить только так: вяло, равнодушно, с апатией. Может, я дошла до точки, и стало всё равно – не знаю.

– Бог с тобой, дурочка, – поперхнулся воздухом тип напротив меня. – Я на тебе женюсь.

Я таращила глаза, как сова. А мозгов в голове – как у таракана. Точнее, в спячку упали или в ступор.

– Начнём по порядку.

– Попами в грядку, – брякнула я, а он рассмеялся. Взгляд у него стал более осмысленным, он пристально в меня вглядывался.