И Будда – не беда! - стр. 53
– Человеческий детеныш мой, – прорычал тигр. – Отдайте его мне!
– Свободу Юрию Деточкину!.. То есть отдайте детеныша Шерхану, – взвизгнул шакал.
– А, в натуре, зачем нам человеческий детеныш? – вякнули несколько волков. – Отдадим его, да и дело с концом.
– Вы что, одурели? – поинтересовался Акела, снимая очки. – Мы свободное племя и не будем слушать какую-то паленую кошку. И потом, – волк кивнул головой в сторону Сени и омоновца, – будут стрелять по мне, а зацепят вас.
– Белый… То есть, Акела, мы с первого класса вместе. И за все, что мы делаем, отвечать будем тоже вместе, – заявил ему второй волк, щелкая зубами, и неизвестно, чем бы все закончилось, не вылези Дакша из воды.
– Вы что тут, с ума сошли все? – меланхолично поинтересовался он, подходя к стае. – Мало того, что сказку про Маугли по второму кругу решили прокрутить, так еще и из российского сериала монологов понадергали. А ну, брысь все отсюда, пока я не разозлился. Хотя я и не знаю, почему я до сих пор такой терпеливый.
– Ой, блин, и покуражиться нельзя, – обиделся Шер-хан, первым ныряя в кусты.
– Акела промахнулся, Акела промахнулся! – завопил шакал.
– Придурок, он никуда и не прыгал, – осадил его Серый.
– Да? Ну и ладно, – согласился Табаки и вслед за тигром помчался в кусты. – Акела никуда и не прыгал, Акела никуда и не прыгал!..
– Да-а, весело у вас тут живется, – констатировал Попов, глядя вслед исчезающим волкам.
– Не обращайте внимания. Это еще ерунда, – помахал ушами слон. – Вот когда они в лицах сказку про Красную Шапочку пытаются разыграть, тут хоть святых выноси, хотя я и не знаю, чем вынос святых этим остолопам поможет.
Почему-то после знакомства с сумасшедшими волками есть Попову абсолютно расхотелось. Более того, с тех самых пор вид апельсинов начал вызывать у криминалиста стойкое раздражение, тошноту и позывы обратиться в психбольницу. Дабы не расстраивать последним свою маму, Андрюша зарекся впредь находиться в тех местах, где апельсины могут оказаться, и все фруктовые лотки на базарах обходил стороной. Но это позже. А пока он просто вернулся на берег реки к поджидавшим его друзьям.
– Покушал? – ехидно поинтересовался Рабинович.
– Сам дурак, – ответил Попов, прислушиваясь к урчанию живота. – Чем зубы скалить, лучше бы поохотились на кого-нибудь.
– Патроны надо беречь, – отрезал Жомов и, любовно протерев пистолет, убрал его в кобуру.
На тропу путешественники вернулись той же дорогой, какой и спускались к реке. Дальше путешествие продолжилось без происшествий, и его можно было бы назвать приятным, если бы к болтовне Дакши не добавились жалобы Попова и урчание его живота. Все это вместе взятое оказывало на Рабиновича с омоновцем крайне негативное впечатление, и их терпение уже подходило к концу, но тут выяснилось, что путешественники прибыли к месту назначения. Дакша едва не уткнулся головой в каменную стену, уходящую во все стороны от тропинки. За ограду вела маленькая калитка, в которую Дакша при всем своем желании протиснуться бы не мог. И этот факт чрезвычайно обрадовал путешественников.