И будь что будет! Книга I: Повелитель моря – 1 - стр. 19

У стола Фернандо, наконец-то, отпустил Анри и, когда тот занял своё место, уселся по левую руку от него.

Слуги не теряли времени зря. Пока их сеньор беседовал со своим гостем, они успели расставить угощение. После того, как Анри вознёс в молитве благодарность Господу за богатство стола, мужчины приступили к трапезе.

Стол не ломился от яств, но ведь и завтрак – не обед, а камбуз – не дворцовая кухня. Однако, и бедным его язык не повернулся бы назвать. Были тут и хрустящий поджаренный хлеб, и любимый в Каталонии острый соус софрито, и, конечно же, нарезанная тонкими ломтиками настоящая иберийская «Чёрная нога». Не было недостатка и в сырах: нежно-жёлтые овалы кастильского манчего лежали рядом с солнечно-жёлтыми полосками идиасабаль и красноватыми пластинами пласенсийского. Ну и довершало эту гармонию вкусов лёгкое белое вино.

Однако настоящим украшением стола была, конечно же, посуда. Обычно подавали серебряные тарелки и приборы с роскошной инкрустацией, но на рейде, особенно при наличии гостей, на стол ставили дорогие порселяновые46 тарелки. Да не из мягкого французского порселяна, а настоящие китайские! Фернандо каждый раз, подцепив на вилку кусок ветчины или сыра, чтобы переместить на пропитанный софрито хлеб, покачивал головой и восхищённо прищёлкивал языком, разглядывая открывшийся синий рисунок. И, безусловно, было чем восхищаться: на ослепительно белом донышке искусная рука мастера вывела переплетённые веточки трёх деревьев, изумительно правдиво передав каждую их деталь. Безошибочно можно было узнать только цветущую вишню. Их было много и в Испании, особенно в долине Херте и в горах между Валенсией и Аликанте. Но две другие бригадьер не знал. Одна была, безусловно, веткой хвойного дерева – старая, толстая, покрытая морщинистой корой. Хвоинки же были короткие, собранные на концах маленьких веточек в пышные пучки. Несмотря на то, что рисунок был сделан разными оттенками синего, даже непосвящённый, никогда не видевший этого дерева, бригадьер был уверен, что его хвоя насыщенного тёмно-зелёного цвета. А вот последняя ветка, напротив, была тонкая, с множеством крупных, в жизни явно сочных, светло-зелёных, пятиконечных листьев, немного напоминавших коноплю. Донышко с ветками было обведено двумя синими линиями, над которыми по широкому полю шёл узор в виде цветочной гирлянды. Основывающие её стебли и листья так ловко переплетались, что было невозможно понять – где кончаются одни и начинаются другие. Притом цветы были все разные: крупные и мелкие, пышные, как пионы, или же простые, как мальва. Листья так же были разной формы и размера. И ни у кого, кто видел этот рисунок, не могло возникнуть сомнений в том, что все эти цветы именно в таком виде растут в далёком Китае.