Хвостатая для мажора - стр. 4
С первых визитов Артур проявлял интерес к тому, что названные родители меня наказывают. Каждый раз, когда он навещал нас, Артур спрашивал, шлепали ли меня ремнем в последнее время. В один из таких визитов, когда Артур узнал, что сегодня я была непослушной и мать наказала меня, этот темноволосый и статный мажор спросил, как она это сделала. Я не могла точно сказать, зачем ему нужно было знать подобное. Я даже не могла понять, что думала на этот счет моя мать. Но, похоже, вопросы Артура ее не смущали. Или мама делала вид, что все хорошо.
Она объяснила, что отвела меня в сарайчик, задрала короткую юбку, которую мне запрещали носить, спустила трусики и нанесла десять ударов прутиком. Матушка также рассказала, что отчим, мой названный отец и ее второй муж, который, по словам матери, относился ко мне лучше, чем я заслуживала, всегда использовал для наказания ремень.
Артур говорил, что ему неприятно узнавать о том, что я была непослушной девочкой. И он надеется, что порка принесет мне много пользы. Но Артур говорил это неубедительно… Он вел себя так, словно был доволен тем, что меня наказывают. Мне даже казалось, он надеется, что это снова произойдет.
Мне была непонятна реакция Артура. Родители всегда наказывали меня таким способом. Да и большинство соседских девочек, с которыми я общалась, родители также учили ремешком, включая тех, кто был гораздо старше меня. И я не думала, что это странно или необычно. Не спорю, что было неловко, но не более. Почему же кого-то интересует, как меня наказывают? Но порка действительно интересовала Артура. И он не упускал возможности поговорить о ней с моими родителями.
– Вам не трудно наказывать такую большую девочку, как Эрика? – спросил Артур мать.
– Что вы имеете в виду? – не поняла матушка. Если честно, я тоже не поняла, что смущает Артура.
– Разве дочь позволяет себя наказывать? Неужели Эрика не протестует и не пытается дать отпор? – не унимался Артур.
– Только не Эрика! – решительно ответила мама. – Ей не стоит даже пытаться вести себя так. Но хочу заметить, что она и не пытается. Эрика знает, что, если дочка провинилась, лучшее, что она может сделать – не упорствовать и принять наказание. Если она этого не сделает, то, думаю, ее отец всыплет Эрике двойную порцию ремня, если не тройную.
И хоть сам способ и процесс наказания меня не смущали, было ужасно неловко слышать, как мать рассказывает об этом в присутствии мужчины, который был для нас абсолютно чужим. Но Артур умел добиваться своего. Мне казалось, он имеет власть над матушкой и заставляет рассказывать ее о всех моих постыдных выходках. О многих из них я бы хотела умолчать...