Хвост фюрера. Криминальный роман - стр. 66

– Я надеюсь, ты сегодня не выпивал? – спросил Глеб.

– Разве можно, – я же за рулём, – чуть возмутился Финн. – Я помню наш вчерашний разговор, где я вам обещал праздник устроить в компании с Музой.

– Нет, – категорически заявил Глеб, – Муза от нас никуда не уйдёт, а кавказца сейчас будем брать за его волосатый зад. Садимся в машину и поехали в парк к этой крысе.

…Финн сразу помрачнел и, не проходя в комнаты повесив авоську на вешалку, стал в прихожей дожидаться, когда гости оденутся. По его лицу можно было понять, что в данный момент ему не хочется никуда ехать.

– В парк, значит в парк, – бубнил он, – не пойму, куда вы торопитесь? Отдохнули бы сегодня, как следует, а завтра со свежими силами в бой. Всё равно армянину деваться некуда. Мы каждый шаг его теперь будем знать, куда – бы он не пошёл.

– Вот все дела обделаем, тогда и об отдыхе будем думать, – сказал Глеб, увидев резкую перемену в лице Финна.

– А как насчёт фельдшера? – спросил у Финна Феликс, – нашёл ты его или нет?

– Нет его, ни на работе, ни дома, – старуха сказала, что он в отъезде. А куда уехал не знает.

– Да не суетись ты со своим фельдшером, – обдал Глеб своего друга колючим взглядом, – нам он совсем не нужен. Володя сказал, что не стоит с ним вязаться, – значит, и не будем! К чему лишние глаза?

– Это уж точно, – поддержал Тагана Финн, – хмырь он болотный и неизвестно, как дальше дела обернуться? Не забывайте, вам ещё сегодня к латышу заезжать. Чует моё сердце, что он падла грохнул стариков.

– Совсем плохо оно у тебя чует, – засмеялся Глеб, – убийц стариков прищучили неделю назад в Омске. Это уже верняк, так, что чемоданчик придётся возвратить мальчишке. Да и плохим он мне не показался. Всего-навсего самостоятельный парень, идущий в ногу со временем. Таких ребят сейчас пруд пруди, особенно в больших городах.

Финн, услышав такие слова, отрешённо произнёс:

– Фу, – слава богу! – и сполз по стене на пол.

– Поднимайся? – сказал Глеб, – ехать надо, а ты приседаниями занялся. Мы тоже рады с Феликсом такому исходу. А как воспримет это известие Пётр ты, и представить не можешь!

В Центральном парке стоял круглый стеклянный павильон. Такие лёгкие сооружения были популярны в СССР и в народе назывались шайбами. На одной половине двери вместо стекла стояла закрашенная зелёной гуашью фанера. По окружности павильона на некоторых стеклах висели цветные афиши о предстоящих гастролях цирковых артистов Мстислава Запашного и Эмиля Кио.

Феликс открыл дверь и первым впустил в павильон Глеба. Тот несмотря на отдыхающую за столами публику, припадая на одну ногу, проследовал сразу к барной стойке.