Хвост фюрера. Криминальный роман - стр. 46

– Теперь рвём отсюда, – сказал Глеб, – пока инспектора спят. Уху из стерляди будем, дома есть.

На берегу, он половину улова отдал Карпу, а Феликса повёл к себе домой. Дарья была уже на ногах и сразу занялась рыбой. Глеб взял ключи с окна и протянул их Феликсу.

– Скажи спасибо Петру, – это он их нашёл, – сказал Глеб, – а лучше найди адрес того фельдшера из Риги?

– Что там за фельдшер отыскался? – спросил Пётр, – неужели ты зацепился за кого – то?

– Есть у меня один хороший знакомый латыш, по кличке Зоб, но не знаю где он сейчас, хотя адресок и имею его рижский. Сейчас я его принесу, – сказал Феликс.

– Неси, – сказал Глеб, – а потом мы вместе за ухой пошевелим мозгами, как нам лучше использовать твоего фельдшера. Пока он это единственная надежда для нас.

Дыба с друзьями были сильно наказаны Петром. У Дыбы на носу появился горб, покрытый коричневатой коркой.

Он и все его дружки с бледными и страдальческими физиономиями, будто у них было кишечное расстройство, попросили у Глеба прощения. Они начали вставать перед Глебом, когда тот заходил после ночной смены в «Железку», и каждый покорно предлагал ему свой стул и угощали пивом. Но Глеб близко к себе их не подпускал, хотя от угощения не отказывался. Барс в это время жил на острове и никому не показывался, так – как на острове шла уборка колхозных полей. Гружёные самосвалы капустой и морковью сновали от берега к берегу по деревянному и понтонному мосту. Мальчишкам в это время не было нужды ездить на остров. Они собирали морковь с дороги, которая от тряски самосвалов высыпалась из кузова. Когда уборочная закончилась, Глеб вставил себе золотые зубы и начал ждать отпуска. В конце октября, он положил в чемоданчик пару чистых рубашек, полотенце и несколько фотографий Арсена и Лаймы. Под кожаным пальто на нём сидел новый костюм, к которому он прикрепил самые высокие свои награды, – два ордена Славы и орден Красной звезды. Одел он их не просто так, а чтобы при встрече с правоохранительными органами этими орденами усыплять их бдительность. Вместе с ним в Ригу полетел и Феликс. Его отпустил в отгулы его непосредственный начальник и сват Иван Горбунов, работающий зав складами.

Рига их встретила пасмурно с небольшим моросящим дождём. Но плохая погода, ни в какой мере не могла скрыть необычайную красоту города с её уникальной архитектурой, где почти каждое строение можно было, смело отнести к историческим памятникам!

Они ехали в такси и с неподдельной искренностью восхищались Ригой! Таксист, в клетчатой фуражке с пуговкой на макушке, и непромокаемой куртке, подвёз их на улицу Калныня к трёхэтажному вычурному красивому дому, где жил киномеханик и где был убит генерал вместе со своей женой. Они рассчитались с таксистом и поднялись по чисто вымытым ступеням подъезда на третий этаж и позвонили в квартиру, которую указал им Пётр в записке. Им открыл дверь мужчина лет под сорок с приветливым лицом. На нём была одета импортная полосатая рубашка и лавсановые модны брюки. Его русые волосы были зачёсаны назад, тем самым закрывали образовавшуюся плешину на голове. Рот его был полуоткрыт, из которого выглядывали, словно кедровые орешки редкие зубы.