Худшие подруги - стр. 25
– Ты решил себя попробовать? – спрашиваю я.
– Да. Люблю искусство.
– Серьезно? – удивляюсь я.
– В прошлом году мы с мамой были на постановке в театре драмы. Я как-то проникся.
– Круто! Я обожаю их спектакль «Три толстяка». Раз шесть смотрела, наверное.
Олег явно достойный паренек. Мало того что симпатичный, еще и искусство любит. И где он прятался от меня столько лет? Почему сразу не пришел учиться в нашу школу?
– Почему ты перевелся? – спрашиваю я.
Замечаю мелькнувшее в глазах Олега смятение. Дымарский отвечает не сразу.
– Отца определили на новую работу. Надо было искать другую школу, иначе на дорогу бы тратил пару часов в день. Я и с репетитором, который в этом районе живет, занимаюсь.
– Определился с будущей профессией?
– Языки. Родители настаивают. Это престижно. Хотя моя душа лежит к искусству…
– Правда?
Я не верю. Такого просто не может быть! Он будто сканирует меня или читает, как книгу…
– Я собираюсь поступать на искусствоведа, – говорю я.
– Ты веришь в родство душ? – внезапно спрашивает Олег, едва касаясь плечом моего плеча.
И я затаиваю дыхание. Верю. Конечно, верю! Она точно есть, моя родственная душа… Живет где-то поблизости, только никак не может меня найти. Или быть может, она сейчас находится на сцене школьного актового зала…
– Бонжур! – раздается над моим ухом.
Я быстро оборачиваюсь и нос к носу сталкиваюсь с Бойко.
– Ты что здесь делаешь? – сердито спрашиваю я.
Француз недоделанный! Бойко поперли из драмкружка еще в том году, когда он превращал каждую репетицию в балаган и в конце концов довел даже добродушного Якова Ефимовича. Невозможно нормально работать под вечный ржач. Мы серьезные вещи ставим, между прочим…
В драмкружок Макар записался, разумеется, из-за меня. Раньше была секция изобразительного искусства и шахматы в шестом классе… Иногда мне кажется, Бойко таскается за мной не для того, чтобы добиться расположения, а просто от скуки и чтобы побесить. Энергетический вампир, вот он кто.
– Как я мог пропустить громкую премьеру? Город стоит на ушах… – ерничает Макар.
Все его слова – насмешка. Сдались ему сто лет и театр, и наша постановка.
– Яков Ефимович не возьмет тебя обратно, – язвительно заявляю я.
– Обижаешь! Яков Ефимович пообещал мне главную роль.
– Ага, как же! Ты такой болтун, Бойко! – не верю я.
Мне бы и в самом страшном сне такое не приснилось… Хотя наш худрук расстраивался из-за того, что Макара пришлось выгнать. Парней не хватает, а тут: «Такой рост! Такая фактура! Такая харизма! Мальчику бы больше серьезности…» Нет, Яков Ефимович не может со мной так поступить.