Художественный историзм лирики поэтов пушкинской поры - стр. 18

Однако сатира написана александрийским стихом (классическим шестистопным ямбом), что ассоциируется «и с античностью, и сатирами Буало и Вольтера, и с русским XVIII веком, и, непосредственно, с метившей в Аракчеева сатирой Рылеева «К временщику» (1820)»[109].

В сатире К. Ф. Рылеева «К временщику» (Подражание Персиевой сатире «К Рубеллию») (1820) под видом обличения древнеримского вельможи подвергнут суровому осуждению А. А. Аракчеев. Поэт, сохранив диалогическую основу сатиры, воспроизводит как бы атмосферу римского форума, на котором бесстрашный гражданин обличает идейного противника. Рылеев обращается к этому эпизоду римской истории не только для назидательного примера современному поколению, не только как к выражению свободолюбивых настроений, витавших в обществе на рубеже столетий. Но и пытается передать атмосферу прошлого через внешнюю форму, использованную в сатире, – форму диалога. Правда, пока обращение к подобной форме поэту нужно потому, что послание рассчитано и на устное произношение, на публичную речь, обращенную к аудитории.

Обращение к сюжетам из античных авторов с целью обличения современного поколения содержится и в стихотворениях Ф. Н. Глинки «Греческие девицы и юношам. (Из Антологии)» (1820) и «К недостойному бессмертия. (Из Антологии)» (1820). Эго переводы из Агафия и амплификация дистиха Лукиана. Избранные сюжеты давали Глинке возможность обличить постыдную жизнь среди наслаждений и роскоши («К недостойному бессмертия»), сказать о сладости борьбы за «славу пышную и милую свободу» («Греческие девицы и юношам»). Однако для этого поэту пришлось далеко отойти от своих источников. «Так, в эпиграмме Агафия совсем нет того вольнолюбивого оттенка темы, который мы находим в переводе Глинки. Не соблюдает Глинка и жанровой формы греческих эпиграмм. В этом отношении он явно опирается на опыт Батюшкова»[110]. К. Н. Батюшков «не пользовался формами античной поэзии, а воссоздавал свою античность с помощью условных форм рифмованного шестистопного ямба, иногда перемежаемого четырехстопным»[111]. Под поэтическим пером Глинки эпиграммы превращаются в антологические миниатюры, проникнутые пламенной риторикой и распространенные по сравнению с оригиналами. Вслед за Батюшковым Глинка пишет шестистопным ямбом, который, например, в стихотворении «Греческие девицы и юношам» перемежается четырехстопным:

Конец ознакомительного фрагмента.