Хрустальный желудок ангела - стр. 21
Это был кладезь историй, чуть смягченных мелодичным акцентом, а так, конечно, жестких, рассчитанных на то, что человек услышит и, потрясенный, просветлится, внезапно осознав абсурд нашей жизни. Взять хотя бы историю, как один мясник другому голову отрубил: «А что? Поспорили, – буднично говорит Даур, – кто кому сможет отрубить голову с первого раза – на четвертинку…»
Однажды в буфете ЦДЛ к Дауру подошел пьяный литератор.
– И вы тоже писатель? – спросил он у Даура.
Даур только что получил в редакции журнал «Знамя», где был опубликован его роман «Золотое колесо». Он как раз держал его под мышкой.
– Да. Пишу, – ответил Даур.
– О чем же?
– О чем можно еще писать? – сказал Даур. – Она любит его, а он – не ее, а другую…
Он очень не одобрял собратьев по перу, зацикленных на русской идее, львиную долю жизни проводивших в буфете ЦДЛ. Ему казалось, что антисемитизм подрывает их здоровье.
– Взялись бы соревноваться: кто лучше пишет, кто больше издается! – говорил он. – Затеяли бы борьбу за сферы влияния, если им кажется, что самое лучшее захватили евреи! Они же в отместку просто напиваются и разлагаются. Вот, например, в Сухуме – там не национальность ставится во главу угла, а только «сухумский» ты или «не сухумский». «Сухумский» – это человек, который где-то побывал и там проявил себя. Он может быть знаменитостью, небожителем или горьким пьяницей, великим деятелем или отшельником, отринувшим земные дела, но к ним – одинаковое отношение…
Он сидел на каменном парапете под головой коня маршала Жукова перед Историческим музеем, блаженно покуривая трубку. Издали мне показалось, что пар идет из лошадиных ноздрей. Даур ждал – не озираясь, не пытаясь отыскать тебя в толпе. Он спокойно глядел вдаль, и случайным прохожим, снующим вокруг него – прямо в центре Москвы, – видна была фата-моргана Даура: море, горы, сухумские розы, стеклянная кафешка на песчаном берегу.
Даур – при деньгах, это уже чудо! Вечный бессребреник, он говорил:
– Мне не нужны деньги. Только на кофе и на цветок женщине.
(А на вопрос таксиста «Сколько вы заплатите?» отвечал: «Вы ахнете, сколько я заплачу».) Мы зашли в табачную лавку, и он купил дорогого голландского табаку старинной марки «Клам». На улице купил мне банан. Я говорю:
– Зачем ты тратишься?
– За кого ты меня принимаешь? – возмутился он. – Я что, не могу купить любимой женщине… банан?!
Сам он поминутно доставал из кармана фляжку с коньяком, как знак боевой мощи, и делал освежающий глоток. Потом зашел в кондитерскую и вынес оттуда роскошный торт.
– Марин, – сказал он, – выходи за меня замуж! Ты только не думай!