Хрустальный мальчик - стр. 47
– Я с тобой, Анна, – негромко повторил он, и Анна всхлипнула. На глазах у неё проступали слёзы.
Землерой закрыл глаза и отвернулся. Безжалостный сильный ветер трепал ему волосы и сминал неаккуратный воротник, срывал с кожи сияние. Анна тоже зажмурилась. Ветер свистел и выл у неё в ушах, как будто проклиная, и казалось ей, что она даже слышит отдельные слова, произносимые нечеловеческим, низким злобным голосом. Мурашки побежали у неё по коже, и она сдавила изо всех сил пальцы Землероя.
– Не бойся, Анна, – повторил он, и Анна уверена была, что даже тогда он не приоткрыл глаз и не отшатнулся.
– Но мне страшно! Я вообще не понимаю, что мы делаем!
– Прощения просим! – сварливо буркнул Землерой. Он вдруг протяжно вздохнул, и пробилась в его голосе нотка усталости. – Ладно, хорошо, не понимаешь ничего, давай делать так, чтобы тебе было понятно… Это ты же извиняться должна, конечно… вот Дароносица и злится.
Анна завыла, отчаянно мотая головой. Сколько времени ни знали они с Землероем друг друга, а она никак не могла научиться его понимать.
– Открой глаза, Анна, – приказал он жёстким голосом, – и говори со мной вместе.
– Что, что говорить?
– Просто повторяй! – и Землерой вдруг смягчился. Почти нежным тоном он почти попросил: – Пожалуйста, Анна, не страшись так. У нас всё получится.
И Анна ему поверила.
– О, великая Дароносица, – заговорил он внушительным звонким речитативом, и свирепый вой ветра тут же стал тонким, лютым, как вой голодных волков, – мощная Дароносица, хозяйка почв и всех насекомых…
– О, великая Дароносица, – старательно бормотала вслед за ним Анна, и её онемевшие от холода искусанные губы с трудом раскрывались, и язык еле-еле ворочался во рту.
– Мы тебя обидели, жестоко оскорбили, – продолжил Землерой.
Пучок старых листьев, дрожавший на самой верхушке перекрученного дерева, вдруг застонал, и вся ветка, на которой он сидел, переломилась и обрушилась вниз – Анне, что и пикнуть от ужаса не успела, на голову. Землерой обхватил её свободной рукой и прижал к себе вплотную, и ветка разбилась о землю напополам там, где ещё совсем недавно Анна стояла. Листья тут же изорвал в клочья обезумевший ледяной ветер.
– Мы тебя об-бидели, – еле выдавила из себя Анна, – жестоко оскорбили…
Землерой закрыл её свободной рукой и продолжил, плотнее переплетая их пальцы:
– Но не со зла мы это сделали, а по неведению, по детской глупости.
Муравьи под ногами Анны зашевелились, красноватая шишечка на самой вершине муравейника вдруг разлетелась на комья, и целая черновато-коричневая орда, быстро орудуя тонкими лапками, рванулась прочь и облепила ноги Анны и Землероя так, что не стало видно даже клочков одежды. Анна подавилась визгом. Тонким рвущимся голоском, со слезами на глазах она продолжила: