Хрустальный мальчик - стр. 43
– Да ведь ты не виноват ни в чём, – сказала Анна и ненавязчиво прижала Землероя к себе, прижмуриваясь.
– Ну, – Землерой старался сохранять глубокомысленный вид, – вот уж это неправда. Если бы не я, ты бы сюда не ходила, если бы ты сюда не ходила, то духа не обидела бы. Оба мы перед ним виноваты и оба повинимся.
– А как мы узнаем, перед кем надо? – прошептала Анна.
– Ты не сумеешь, – покачал головой Землерой, – но не волнуйся, я и без тебя управлюсь.
– Постой…
Землерой выпутался из её рук, отступил на парочку шагов назад и прямиком в траву уселся. Он скрестил ноги и глаза закрыл – казалось, ничего не сделал больше, – но тут его озарил яркий солнечный луч, и ветви дерева закачались над его головой. Анна раскрыла рот: на его плечи садились птицы, и в траве что-то шуршало, поднимая волны, что стекались к нему. Анна дрожащей рукой раздвинула стебли – и в самом деле, к Землерою бежали, спотыкаясь, мелкие муравейчики, ползли, извиваясь и неуклюже приподнимая над землёй розовые бугорки тел, червячки, скакали опрометью белки и прытко неслись кузнечики. Бабочки и пчёлы, древоточцы и многие другие собирались кругом него, садились к нему на плечи и на колени. Уже через мгновение Землерой весь оказался покрыт этой упорно шевелящейся массой, и стал он остовом, облюбованным лесным населением. Анна зажала рот руками. Землерой что-то тихо сказал, и шевелящаяся куча вдруг разлетелась на комочки. Пошлёпались в траву черви и муравьи, закачались в своих ловчих сетях пауки, взобрались на дерево белки, умчались в небо бабочки и пчёлы. Землерой открыл глаза, поднялся и землю с колен отряхнул.
– Что ж, – сказал он без улыбки в тихом голосе, – умеешь же ты, Анна, на свою голову найти переделку! Прогневила ты Дароносицу, которая всеми духами, что о муравьях пекутся, повелевает.
Анна пискнула.
– Ой, это плохо?!
– Куда как, – мрачно ответствовал Землерой. – Но ты не бойся. Пойдём со мной на её земли, прощения попросим. Только ты крепко держись за мою руку и по сторонам не засматривайся. Отойдёшь от меня – вмиг заплутаешь и погибнешь, и клубочек тебе не поможет!
Анна дрогнула и, опустив взор, медленно протянула Землерою трясущуюся руку.
– Только ты сам… – шепнула она, – ты сам смотри меня не выпусти!
В закатных лучах, когда гаснет день…
Анна и Землерой шагали по лесу, держась за руки. Ещё светло было, но даже робкие и тонкие лучики солнца не пробивались сквозь плотный свод из листьев и крепко переплетённых древесных ветвей. Не было слышно ни звука, даже тех, какие издают животные – только дыхание и сердцебиение Анны. Не шуршали мох и сухая земля под их ногами; редкие травинки и тощие былинки колыхались, но не звучали, и паук, и пойманная им муха примолкли и затихли, пока Анна и Землерой, всё держась за руки, не поднялись на три пригорка и не скрылись за ними же. Тогда солнце вдруг засияло, тогда же по деревьям деловито забегали белки, и муха безуспешно забилась в коварных сетях своего палача.