Хрустальное сердце для балагура - стр. 22
Его старания были награждены. Теперь в стадии охреневания находился не только Костя, но и его визави. Пару мгновений тот, как рыба, открывал и закрывал рот, а потом вдруг раздраженно бросил:
- Я тебе не собака. Это ты своих зай, видно, кусаешь. И вообще. Иди-ка ты нафиг, Елизаров. Пока в другое место не послал.
- По собственному опыту маршрут советуешь?
- По старой “дружбе” предупреждаю. И мой маршрут тебе точно не понравится, - хмыкнул Хованский. И растворился в толпе студентов до того, как разговор свернул в совсем уж опасное русло.
Что поделать, мира между парнями не было. Никогда. И вряд ли что-то сможет изменить эту ситуацию. Не, может быть, при других обстоятельствах они могли бы стать хорошими друзьями. Во всяком случае, несмотря на все терки, Костя уважал своего противника.
Ну так, чисто по-мужски. И тогда, когда тот не лез, куда не просят.
- Вот ты где, дорогой! - на его шее тут же повисла невесть откуда взявшаяся Тамара. Костя недовольно повел плечом, пытаясь стряхнуть свою вроде бы официальную пассию. Не тут-то было! И что она к нему прилипла, как банный лист к тому месту, в которое стоит послать Хованского?
Нет, с ней, в принципе, хорошо. Пока она рот не откроет. И кто бы сомневался, что делает она это слишком часто и не по делу!
- Привет, Том, - устало бросил он. Выспаться ночью не удалось. А тут еще шебетанье под ухом… Аж на пары захотелось, там хоть подремать можно.
- Ты чего сегодня такой бу-ука? - протянула девушка, вставая на своих, и без того невероятных, каблуках на цыпочки и целуя его.
Елизаров хотел было огрызнуться, но как представил, что ему тут же начнут выносить мозг, передумал. Вместо этого заткнул рот девушке поцелуем. Пусть лучше делом занимается. В конце концов, что еще может поднять настроение мужчине в самом расцвете сил?
Ну, не считая костра инквизиции для одной конкретной ведьмы?
22. Глава 7
Ярослава Градова
- Итак, - на стул рядом со мной приземлилась сумка, а ее владелец встал напротив облюбованного столика в кафетерии. И недовольно поинтересовался. - И что это было?
- Не понимаю, о чем ты, - я невозмутимо пожала плечами, уткнувшись носом в тетрадь с конспектом. Лишь иногда отвлекаясь на новую порцию чудесного кофе.
Единственная радость в моей жизни, ей-богу.
- Да ла-а-адно?
Хорошо, единственная радость, которая хранит молчание и не задает лишних вопросов. Особенно тех, на которые у меня нет ответа.
- Значит так, - наконец, не выдержав пристального внимания старосты, я вздохнула и подперла щеку кулаком. - Это была не я. А если я - то не помню. А если не помню - значит не было. Понял?