Хрустальная королева. Гамбит - стр. 13
– Думаешь, если она узнает, что я сплю с Лакешом, она сама натравит всю мировую прессу на его жену? – я приняла его руку и поднялась на ноги. – Но вряд ли мать будет таким заниматься. У неё третий брак на горизонте. Она почти стала миссис Фишер, женой влиятельного нефтяного магната из Мексики. Последнее, что её интересует: с кем я сплю в свободное от работы время.
– Это ты так думаешь, – поцеловал он мою ладонь, – позволь несравненной леди Форлеска сделать свой ход, а уж потом страдай о том, что тебя никто не понимает и ты даром никому не нужна. Уверен, дай ей пару недель, и она накопает такого на жену Лакеша, что той даже в монастырь уйти не удастся. Это она пока, как в старые времена: жена короля вне подозрений. А приложи к этому руку мадам, и кранты несчастной. Любой грешок аукнется ей в тройном объёме.
– Утешил, – с тяжёлым вздохом ответила я.
– Пошли обедать, – хохотнул блондин и запер дверь в комнату на чары. – Потом студенты пойдут совсем неуправляемые. Придушить хочется каждого третьего, в наше время такого не было. А сейчас поголовное неуважение к учителям и предметам.
На том разговор и был завершён, а мне оставалось лишь признать его правоту. Всё же, мы действительно находились в стеснённых условиях. И единственная вещь, которая сохранила мне жизнь – отсутствие прямых доказательств, моей связи с отцом. Во всех документах и личных записях, меня представляли дочерью знаменитого ювелира и миллиардера с эксцентричной женой – Юстофа Форлеска. Который трагично скончался в автомобильной аварии, не доехав до роддома всего-то два квартала. Я даже не знала, любила ли мать его на самом деле или у этой стервы с куском льда в груди, вообще не было ни к кому и никаких чувств.
Даже меня, своего единственного ребёнка она рассматривала как инструмент, для достижения своей цели. Чем громче звучало её имя в прессе, чем больше денег у неё становилось, тем страшнее мне было находиться рядом с ней. В восемь я с радостью ухватившись за руку мужчины, представившегося моим отцом, бежала от жёстких правил, дорогих платьев и кукольного образа, который на меня примеряла мать. Мне было всё равно – правда ли он мой родитель, или они просто придумали красивую сказку, я хотела нормальную семью.
Матушка никогда не отрицала этого и лишь сверкала глазами на Томаса Афельхоша в попытке прожечь в нем дыру. И самое удивительное, он был единственный, кому она не перечила. Всем своим внешним видом выказывая раздражение, молча делала всё, что он ей говорил. Что было совсем уж странно, она ни разу не оскорбила его на моей памяти и не попыталась настроить меня против него. Так что я всё же думала, что он на самом деле был единственным в мире мужчиной, сумевшим подчинить мою мать и заставить её слушаться.