Хрупкие вещи. Истории и чудеса (сборник) - стр. 4
Я вообще много пишу в самолетах. В самом начале работы над «Американскими богами» я написал рассказ в самолете по дороге в Нью-Йорк – я был уверен, что вправлю его куда-нибудь в роман, но в итоге места ему так и не нашел. Когда книга вышла, а эта история в нее не попала, я сделал из нее рождественскую открытку, отправил кому-то и напрочь забыл. А спустя пару лет издательство «Хилл-Хаус Пресс», которое выпускает ограниченные тиражи моих книг в потрясающем оформлении, разослало ее своим подписчикам под видом собственной рождественской открытки.
Названия у рассказа не было. Назовем его
Как лучше описать историю? Рассказать ее. Понимаешь? Себе или всем на свете описываешь историю, ее рассказывая. Приводишь в равновесие – грезя. Чем точнее карта, тем больше похожа на реальную местность. Значит, самая подробная карта и есть местность, предельно точная карта и предельно бесполезная.
История есть карта, которая есть местность.
Помни об этом.
Тому назад почти две тысячи лет правил в Китае один император, одержимый идеей составить подробную карту подвластной ему страны. По его повелению весь Китай воссоздали в миниатюре на островке, сооруженном ценою немалых расходов и, кстати, некоторых человеческих жизней (ибо глубока была вода и холодна) посреди озера в императорских владениях. Всякая гора обернулась на острове холмиком над кротовой норой, всякая река – крошечным ручейком. Император обходил остров по кругу за половину часа.
Каждое утро в бледном предрассветном зареве сотня мужчин добиралась до острова вплавь и приводила его в порядок: чинили и восстанавливали все детали ландшафта, попорченные погодой, или дикими птицами, или озерными водами; а еще они разбирали и перестраивали участки, искореженные подлинностью наводнений, землетрясений и обвалов, – дабы карта отражала мир таким, какой он есть.
Император был очень доволен почти год, а потом начал он замечать, что снедает его недовольство и остров больше не мил его сердцу, и еженощно, перед тем как заснуть, раздумывал он над созданием новой карты, в сотую долю своей империи. Каждая хижина, каждый дом, каждый дворец, каждое дерево, каждый холм, каждый зверь явлен будет на ней копией в сотую долю истинных размеров.
То был грандиозный план, и для его осуществления пришлось бы опустошить всю имперскую казну. А сколько понадобится людей – поистине уму непостижимо: люди, что чертят карты, и люди, что служат моделями, землемеры, топографы, художники; да к тому же ваятели, гончары, строители и прочие ремесленники. Шесть сотен профессиональных сновидцев должны прозреть природу вещей, скрытых под корнями деревьев, и в глубочайших горных пещерах, и на дне морей, ибо на безупречной карте должны быть представлены обе империи, видимая и невидимая.