Хрупкие вещи. Истории и чудеса (сборник) - стр. 10
Уязвленный, я взял чистый блокнот и ручку, засел в беседке в глубине сада и написал этот рассказ за полдня. А спустя пару недель прочел его вслух на бенефисе в легендарном «КБГБ»[10]. Лучше места и времени для первого публичного чтения истории про панк и 1977 год и не придумаешь – я очень доволен.
Написано в нью-йоркской гостинице в ту неделю, когда я начитывал аудиоверсию моей «Звездной пыли», пока ждал машину, которая отвезет меня на студию. Писал редактору и поэту Рейн Грейвз для ее сайта www.spiderwords.com. Я очень радовался, когда прочел ее перед аудиторией и понял, что мне все удалось.
Моя старшая дочка Холли сказала мне прямо, какой подарок ей хочется на восемнадцатилетие. «Я хочу такое, папа, чего мне больше никто не подарит. Напиши мне рассказ. – Она хорошо меня знает и поэтому добавила: – Я знаю, ты вечно опаздываешь, и не хочу тебя напрягать, так что если напишешь к моему следующему дню рождения, будет нормально».
В городе Талса, штат Оклахома, жил писатель (он умер в 2002 году), который некоторое время – в конце 1960-х и начале 1970-х годов – был лучшим в мире сочинителем рассказов. Звали его Р.А. Лафферти, и рассказы его были ни на что не похожи, странны и неподражаемы – по первой же строке ясно, что это его рассказ. В юности я написал ему письмо, и он мне ответил.
«Жар-птица» – это попытка написать рассказ Лафферти, и она меня кое-чему научила: в основном тому, что все не так просто, как кажется. Холли получила подарок только на девятнадцать с половиной лет, когда я застрял на середине «Детей Ананси» и понял, что если не закончу хоть что-нибудь – что угодно, – я, наверное, сойду с ума. С разрешения дочки рассказ опубликовали в сборнике с очень длинным названием, которое обычно сокращают до «Шумные отморозки, недружелюбные дебилы и еще кое-какие не столь пугающие штуки…», в рамках программы «Нью-Йорк, 826».
Даже если у вас уже есть вот эта моя книга, вы, возможно, захотите приобрести сборник с очень длинным названием, потому что в нем есть рассказ Клемента Фрейда «Гримбл».
Меня озадачивает («озадачивает» в данном случае выступает синонимом крайней степени раздражения) чтение умных академических книг и статей о фольклоре и народных сказках, в которых говорится, что эти сказки никто не писал и ошибочно даже пытаться искать автора: такое создается впечатление, будто сказки не сочиняют, а собирают, находят или в лучшем случае перерабатывают. И я думаю: «Да, но они же откуда-то взялись, родились же в чьей-то голове». Потому что истории рождаются в головах – они не артефакты и не природные явления.