Хроники тысячи миров (сборник) - стр. 51
Наконец мы кое-что нашли: большую – с десяток – группу Посвященных, сгрудившихся у повозки с хлебом за одним из крутых холмов. Двое Посвященных были выше остальных.
Мы посадили аэромобиль на другой стороне холма и двинулись им навстречу, оставив машину, окруженную толпой шкинских ребятишек. Когда мы подошли, Посвященные все еще ели. Восемь из них были шкины разного роста и оттенка кожи: на их голых черепах плясали Сосуны. Двое были людьми.
Они носили такие же длинные красные одеяния, как шкины, и держали в руках такие же колокольчики. Один из них был высокий мужчина с дряблой, висящей складками кожей, казалось, он недавно очень похудел. Седые вьющиеся волосы, широкая улыбка, морщинки вокруг смеющихся глаз. Второй худой, смуглый, похожий на хорька, с большим крючковатым носом.
У обоих на головах Сосуны. Паразит, пристроившийся на затылке Хорька, был величиной с прыщик, а седой мужчина держал на голове роскошный образчик, ниспадавший ему на плечи, как пышный воротник.
И на этот раз зрелище было действительно мерзкое.
Изо всех сил стараясь улыбаться, мы с Лианной направились к ним; мы не читали, по крайней мере сначала. Пока мы шли, они приветливо улыбались. Потом оба взмахнули руками.
– Здравствуйте, – бодро обратился к нам Хорек. – Никогда вас не видел. Вы на Шки недавно?
Я был слегка удивлен. Я ожидал какого-то витиеватого, загадочного приветствия, или вообще никакого приветствия. Я думал, новообращенные люди теряют человеческие черты и становятся псевдошкинами. Я ошибся.
– Недавно, – ответил я. Я стал читать чувства Хорька. Он был искренне рад нам, и его просто распирало от удовольствия и хорошего настроения. Нас пригласили побеседовать с такими, как вы.
Я решил быть честным.
Хорек заулыбался во весь рот.
– Я Посвященный и счастлив, – сказал он. – Буду рад с вами поговорить. Меня зовут Лестер Каменц. Что вы хотите узнать, брат?
Лия застыла. Пусть читает его мысли, а я буду пока задавать вопросы.
– Когда вы стали приверженцем этого культа?
– Этого культа? – переспросил Каменц.
– Единения.
Он кивнул, и меня поразило какое-то карикатурное сходство с тем, как мотал головой вчерашний пожилой шкин.
– Я всегда был приверженцем Единения. Вы тоже приверженец Единения. Все мыслящие существа приверженцы Единения.
– Но мы этого не знаем, – возразил я. – А вы? Когда вы поняли, что вы приверженец Единения?
– Земной год назад. Меня приняли в ряды Посвященных всего несколько недель назад. Первое время после Посвящения – время радости. Я радуюсь. Теперь до самого Конечного Единения я буду бродить по улицам и звонить в колокольчики.