Хроники Сфер. Сумерки - стр. 12
Душ, завтрак и прыжок в капсулу.
Вход.
Темно и немного пахнет хвоей. Откупорил крышку, выглянул из дупла, осмотрелся. Ничего подозрительного не видно. Значит, можно приступить к разбору всего и вся. Спустился на землю, сотворил удобное кресло и, угнездившись в нем, углубился в инвентарь.
Так, что тут у нас есть? Свиток высшего посвящения питомца. Привычно полез в Вики разбираться «ху из ху» и с чем его едят. Посмотрел, разобрался. Почесал затылок и собрал свой внутренний круг на совещание. Присутствовали: сам я, как глава, подсознание, скрытое тенями и прикидывающееся, что его нет, и ещё пара моих психологических масок, включающихся по мере необходимости. Психомаски, тщательно взращённые отрядным ментатом, за годы мирной жизни потеряли актуальность и не часто выходили на первый план. Но постепенно, по мере того как я играл, всё больше пробуждались.
Берсеркер, Прапорщик и очень безбашенный персонаж – Псих. Тот долгое время спал где-то на задворках рептильного мозга, но был пробуждён игрой и напитан силой Хаоса. И теперь очень живенько интересовался обстановкой и даже пару раз вставал за руль управления.
Только ближники собрались, в общем. Решали один-единственный вопрос: продавать такое или нет? Идти дальше по пути усиления себя любимого или уже начинать зарабатывать денежки на игре? Как ни странно, но решение приняли единогласно: свиток использовать на топтыгине.
Итак, что же это такое – свиток высшего посвящения питомца? Артефакт, позволяющий сделать из абсолютно любого пета мегаубивашку всего сущего путём вывода его на самый последний ранг в их иерархии. То есть сразу в ранг «три звезды». Круто? Ещё как! На секунду встал вопрос: а может, вместо Баста прокачать Мару? Но он тут же пропал, так как простая арифметика показывала, что лучше из первого ранга сделать третий, чем из второго.
Откладывать дела в долгий ящик не стал, щёлкнул пальцами, и передо мной появился мишка, который тут же обиженно заревел и снёс могучим ударом соседнее дерево. Ни в чём не повинная ель, ломая себе и соседним деревьям кроны, с хрустом и шумом упала на землю, обдав меня брызгами хвои, листвы, земли и прочего мусора. Выплеснув немного злости и негодования, Баст повернулся ко мне и снова заревел. Ну, вот не нравилось ему долгое нахождение в мире, где он пребывал, когда умирал.
– Мне, знаешь ли, тоже несладко пришлось, – кое-как обхватив лобастую голову, прижался я к медведю.
Тот, всё ещё обиженно сопя, покрутился, подставляя голову моим рукам, заставляя её чесать и гладить. От души погладив мохнатого, отстранился от него.