Хроники рода Саахи: Инира. Часть 1. - стр. 13
Правда иногда некоторым слугам удавалось таки спрятаться хорошо и избежать донорских дней. И им прощалось. Порой со смехом вампиры вытаскивали кого-то с крыши или из печной трубы холодного камина.
Спрятаться от существа, сильнее, быстрее человека, имеющего нюх на людей и инфракрасное зрение на теплокровных, магически обследующих свой родовой замок, где даже стены им служат, и который охранная магия не дает покинуть никому без разрешения хозяина - на данный момент Киана- нереально. По крайней мере для людей.
Ничего этого Бетти не знала, она отчаянно пыталась открыть решетку и разбудила почувствовавшего защиту периметра Киана. Конечно, выйти ей он не позволил, а лишь недовольно подошел к окну и понял, что племянники затеяли очередную игру.
Он видел, как девушка пыталась перелезть через забор. Ей и без магической защиты замка это было не по силам. Тогда она развернулась и побежала в заросший сад.
Киан поморщился и перешел к другому окну.
Это только кажется, что сад - убежище. Девушка упала о выступивший корень и немного стесала ладонь. Почти незаметно для человека, но для вампира запах крови как след для гончей собаки. Она побежала дальше и к неудовольствию Киана поцарапалась о куст терна, под которым утром спряталась малышка. Темную возможно бы сразу и не нашли, но эта девка навела на след.
- Дура, - поморщилась про себя Инира.
Терновый куст в отместку протянул ветку и расцарапал руку светлой (как называли жителей Светлой империи), перебивая запах.
- Хмм, - усмехнулся Киан, - Даже так, старый терн, ты помогаешь темной?
Это он сказал себе, не приказывая магией кусту. Как глава имения он мог магически обратиться к любой растительности вокруг замка и та бы несомненно послушалась хозяина. То, что светлым кажется невозможным, для темных естественно. Для высших темных.
Поведение терна означало, что либо темная высшая, что Киан сразу отмел - не бывает беспризорных высших, да еще потерянных глубоко в лесу, либо она понравилась кусту, так сказать, родная земля бережет.
Бетти побежала дальше, царапаясь о ветви и не понимая, насколько яркий след оставляют ее капли крови на кустах и земле. Она пробиралась все дальше, в самые дебри, уже порядком изорвав платье, остающееся белыми рваными метками на колючих ветвях, а подвернув ногу, и упав еще раз десять, совсем выбилась из сил.
Ровно в двенадцать довольные племянники вышли на охоту. Сначала разыскали пару слуг, чтобы не быть уж очень голодными, а потом шумя и улюлюкая, пустились по следу девушки.
Они выкрикивали довольно обидные реплики, называя беглянку сбежавшей невестой, хохотали над своими шуточками, делали вид, что потеряли ее, на самом деле загоняли как дичь поглубже в сад. Деревья убирали ветви с их дороги и ни один куст не посмел царапнуть вампиров. А те продолжали ломать комедию и пытались догнать девушку на обычной скорости, позволяя ускользать в самый последний момент. Чтобы побольше адреналина выработалось в крови перепуганной жертвы. Но вот один из них настиг ее, хватая и вырывая из платья приличный клок. Укусил, без благожелательности, не заботясь об утолении боли жертвы. Тут же напал второй. Удовлетворив жажду крови, они, разгоряченные погоней и адреналином крови, принялись за удовлетворение второй страсти. Похоть.