Хроники Реликта. Том II - стр. 8

– Понимаю. – Железовский помолчал и продекламировал:

Любовь, любовь – безбрежный океан.

Любовь, что смерть, не знает легких ран[5].

Боянова внимательно посмотрела на комиссара. Тот не шевельнулся.

– Ты тоже считаешь, что он погиб?

– Не знаю. Грехов выразился иначе: пропал без вести, и он о Берестове ничего не знает. А по-моему, знает, но не хочет говорить. Кстати, Настя прекрасно осведомлена об истории Конструктора, а во-вторых, не надо забывать, что Грехов – ее друг. А этот человек загадочен не менее, чем сам Конструктор.

– Не преувеличивай.

– Ты прекрасно понимаешь, что я не преувеличиваю. Проскопией[6] такой глубины, как он, не владеет ни один интрасенс, в том числе и мы с тобой. Не знаю, как ты, но я чую в нем такую бездну непроявленных качеств, что захватывает дух. Помяни мое слово, Грехов еще не раз преподнесет нам сюрприз, и дай Бог, чтобы он был на нашей стороне.

Железовский угрюмо промолчал. Боянова оглядела его неподвижное лицо, обратив внимание на глубокие складки у губ, заглянула в глаза.

– Устал?

– Нет, – ответил он спустя минуту.

– Есть новости?

– Для физиков – да, для нас… не знаю. Термин «К-физика» все больше входит в моду, и мы все больше убеждаемся в том, что Вакула был прав: это физика иных материй, физика чужих вселенных. Савич высказал мнение, что Констуктор не смог просочиться к нам чисто и спустил в нашу Вселенную «воздух» чужого пространства, вернее, не воздух, конечно, а вакуум, отсюда и эти невообразимые эффекты.

– Это не главное, – тихо проговорила женщина.

– Что? Почему? – не понял Железовский.

– Потому что для нас с тобой главными остаются социально-экологические аспекты проблемы, а через полгода, даже раньше, снова придется решать этическое уравнение – Конструктор или мы.

Комиссар долго не отвечал, застыв холодной глыбой камня, хотя Забава все время ощущала «тепло» его мысли – он думал о ней, и ток эмоций был живым, пронизанным волнами нежности, ласки и тоскливого ожидания.

– А если не свернет или остановится, не дойдя до Т-конуса?

– Остановка проблему не решает, ты же знаешь.

– Зато отменит уравнение выбора.

– Не знаю, мне кажется, не отменит, а просто оттянет на время, потому что никто и ничто не запретит Конструктору продолжить путь к Солнцу. Ладно, оставим этот спор, Аристарх, выкладывай, что тебя тревожит конкретно.

Железовский изменил позу, все они были у него «скульптурными», словно отлитыми из металла или камня, и стал похож на «изваяние отдыхающего Геракла». Забава усмехнулась пришедшему на ум сравнению, и Аристарх усмехнулся в ответ – он поймал ее мысль.