Хроники Реального Мира. Том 4. Индиго - стр. 5

– Надо же было так напиться. Даже не помню, как я сюда приплыл. – Прошептал Дин, держась за виски. Ему казалось, что по ним со всей силы лупят молотками. – Черт. Как же хочется пить.

Дин осмотрелся и заметил бочонок с водой. Откупорив его, он сполна утолил свою жажду.

– Сейчас бы еще сигару и кружку эля. – Подумал Дин, разглядывая лодку, но эля в ней не было.

Он начал хлопать себя по карманам, ища сигары и огниво, но нашел конверт. Он был запечатан печатью дома Ксапаши. Дин покрутил его в руке, догадываясь, что ничего хорошего для него в нем не написано. Он ломал печать и вскрыл конверт. Что и требовалось доказать. Дин был изгнан, и теперь он изгой. Он лишен всех титулов и званий. Дорога на острова ему теперь заказана. Дин много слышал об изгоях. Их судьба была не завидна. Теперь у него было три пути. Первый, вернуться на острова и стать батраком. Если он попробует вернуться в свой родовой замок, его казнят. Другие высшие дома его не примут. Так что ему придётся батрачить на низкородных дворян за еду и воду. У него не будет права жениться и завести семью. Он станет почти рабом. Дин часто встречал таких в Свободном городе. Они неделями стояли на коленях, вымаливая милостыню. Они соглашались на любую самую грязную и тяжелую работу. Этот путь Дин отверг сразу же. Во-первых, он был из высшего дома, а во-вторых никогда в жизни не работал, и начинать не хотел. Второй путь, это войти в Штормовой предел и сгинуть в нем. Третий путь, это отшельничество. Всю свою оставшуюся жизнь, он должен будет провести в этой лодке. В лодке было все необходимое для жизни. Рыбацкая сеть для ловли рыбы. Парус, он же полог для сбора дождевой воды и бочонок для хранения этой самой воды. Третий путь тоже был, отвергнут. Дин поднял парус и направил лодку к штормовому пределу. Но как оказалось, он был не только вруном и пьяницей, но еще и трусом. Он так и не нашел в себе силы войти в Штормовой предел. Дин убрал паруса, лег в дрейф и, откинувшись на рыбацкую сеть, заснул. Так он проплавал по морю несколько дней. Воды пока хватало, а вот рыба кончилась. Чтобы не умереть с голоду Дин забросил сеть в море.

– Надо же такому привидеться. – Дин протер глаза. Он был уверен, что видел в воде черную спину касатки. – Да. От одиночества и не такое привидится.

Все индиго знали, что касатки бывают только белыми. Дин сам часто выходил в море с братьями на китовую охоту. Никогда ни один индиго не видел кита с черной кожей. Дин отмахнулся от этого видения и продолжил тащить сеть, но рядом с ним показалась еще одна черная спина касатки. Дин выронил сеть и плюхнулся в лодку. Он начал тереть глаза и даже умылся. Рядом с лодкой показалась целая стая касаток. Все они были черно-белые. Они плыли, выпрыгивая из воды, и бесстрашно неслись к Штормовому пределу. Дин не верил своим глазам. Единственное, что пугало китов, так это лодки индиго и Штормовой предел, а тут они спокойно плыли мимо него, не обращая на индиго никакого внимания. И плыли именно к Штормовому пределу. Дин припал к борту лодки и не сводил с китов глаз. Они вошли в Штормовой предел, и тот пропустил их. Волны буквально разошлись перед касатками и пропустили их. На самоубийство это похоже не было. Тогда что? Куда они поплыли? В голове Дина был только один ответ. В Реальный Мир. Они вошли в Штормовой предел на востоке, а согласно ведическим книгам, Реальный Мир находится именно на востоке от островов индиго. Дин забыл про сеть и голод. Он уселся в лодке и обхватил голову руками. Мысли переполняли ее, и он очень напрягся, чтобы упорядочить их поток. Дин встал и внимательно осмотрелся. Где-то далеко на горизонте чернел Проклятый остров. Касатки приплыли от него и Дин, подняв паруса, направился к нему. Проклятый остров стоял отдельно ото всех других островов. Если прочие острова дружно сгрудились в центре Большого моря Индиго, то Проклятый остров находился у кромки Штормового предела. Индиго высаживались на него лишь однажды и тут же погибли от ядовитых газов. По преданиям, в этом острове было заключено проклятие, которое на Тота наложили боги людей. Тот погиб от этого проклятья, но, чтобы оно не навредило его любимым индиго, перед смертью он заточил его в этом острове. Проклятый остров был полностью черным от копоти. На его вершине был кратер, который источал черный ядовитый дым. У подножия кратера было множество грязевых вулканов. Земля буквально кипела, извергая из недр черную зловонную жижу. Жижа стекала в море, делая его черным и мертвым. Оно так и называлось – Мертвое море. В этих черных водах не было жизни. Дин бросил якорь не далеко от него и принялся ждать. Спустя три дня к Мертвому морю приплыла стая касаток. Все они были белоснежные. От стаи отделились старые особи и вплыли в Мертвое море. Они около часа резвились в его черных водах. Каждый раз, когда киты выпрыгивали, их тела покрывались все новыми и новыми черными пятнами. Вдоволь накупавшись, они вернулись к стае, в которой оставался только молодняк. Началось прощание. Касатки нежно терлись друг о друга, обнимали плавниками и слегка покусывали. Затем молодняк поплыл в сторону островов индиго, а взрослые киты направились к Штормовому пределу. Но не абы куда, а именно туда, куда перед этим вплыли касатки, замеченные Дином ранее. Он поднял паруса и сопровождал их до самого предела. Касатки плыли спокойно, не обращая внимания на лодку Дина. Когда они скрылись в Штормовом пределе, Дин взял курс на остров Щита Тота. На этом острове был родовой замок дома Ксапаши. Дин знал, что, если он ступит на земли своего родного дома, его казнят. Причем не просто казнят, а придадут забвению. Так как на островах индиго было мало земли и еще меньше деревьев то индиго не хоронили умерших и не сжигали их. Большую часть жизни индиго проводили в воде и хоронили своих тоже в ней. У каждого благородного дома был свой подводный склеп. Тела умерших бальзамировали и обернув в саван из водорослей погружали в море. Безродных индиго хоронили на общих подводных кладбищах, а вот изгоев… Изгоев после казни расчленяли и скармливали китам. Их имена забывались раз и навсегда. О них было запрещено упоминать в божественных мистериях. Но он был игрок и очень азартен. Сейчас у него на руках была беспроигрышная комбинация. Не рисковать было нельзя. Да, на кону стояла его жизнь, но если ему повезет… Если ему повезет, то его имя встанет в один ряд с именем Тирка великого. Решено. Дин отбросил свою трусость и помчался навстречу судьбе.