Хроники Расколотого королевства. Fly by Night - стр. 43
– Крылья? – осторожно переспросил Клент.
– Наверно, кроме Манделиона, они такого нигде не вытворяли. Ну да, крылья на гвоздях…
Тут Бокерби наконец обратил внимание на Мошку, глянул на нее беспокойным взглядом и устало махнул рукой, как бы отгоняя это ужасное воспоминание.
– Можете представить, как все обрадовались, когда герцог вернулся с сестрой из Джотландии.
– Как он, кстати, поживает? – спросил Клент деликатно, словно справляясь о здоровье близкого друга.
– Да… Он уже не тот, что прежде. – Бокерби замялся, подбирая слова. – Мы тогда свалили Птицеловов, семнадцать лет назад, и он вернулся. Все ликовали – флаги, смех, шапки в воздух. Прошла пара лет, и началась заварушка с Мертвой Буквой, когда Книжники грызлись между собой. Герцог жестоко подавлял мятежи, но потом все вроде улеглось. Теперь снова начались беспорядки, и народ боится, что герцог выведет мушкетеров на улицы. Я против ничего не говорю, не подумайте. Просто его… методы управления год от года становятся все чудней. Но ведь это герцог! Аристократы – все чудаки…
Клент вздохнул:
– Что ж… Почтенные блюдут мудрость властей предержащих и дерут три шкуры с убогих. Спасибо за ваше радушие, мистер Бокерби, но боюсь, нам пора на алтарь сновидений. Если вы проводите нас в наши комнаты…
С этими словами Клент поманил Мошку пальцем, призывая ее следовать за ним.
Бокерби взял свечу и повел их из гостиной по коридору в маленькую комнату со столом, кроватью и клозетом. Там пахло мышами.
Едва Бокерби ушел, Мошка свалилась на койку у изножья большой кровати, но беспокойные мысли не давали ей заснуть. Как ни странно, выдав леди Тамаринд секрет Клента, она стала меньше его ненавидеть. Слишком много всего свалилось на нее за один день, и присутствие Клента непонятным образом успокаивало ее.
– Мистер Клент, герцог что, имбецил?
Клент на миг застыл, а потом огорченно покачал головой.
– Это мне награда за расширение твоего словаря. Еще раз услышу, что ты называешь герцога подобными словами, посажу тебя на сухой паек, пока не поумнеешь. В Манделионе неосторожное слово может стоить жизни.
– Но если он не имбецил, почему все говорят о его чудачествах и любви к симметрии?
– Ах, это, – сказал Клент и присел на подоконник. – Любовь герцога к симметрии восходит ко временам его пребывания у королев Мэриел и Пэри. Ты ведь слышала о королевах-близняшках?
– Они – внучки последнего настоящего короля?
– Очень хорошо. А ты знаешь, почему на всех портретах их руки скрыты в длинных рукавах?
Мошка, никогда не видевшая портрета королев-близняшек, покачала головой.