Хроники пропавшего города - стр. 37

Густой хвойный лес производил впечатление первобытного, не разу ни тронутого топором дровосека. Справа и слева от тропы поднимались знакомые только по кинофильмам лесные колоссы, явно не меньше двух метров в диаметре. Иные по два – три обхвата. С толстых стволов стекают настоящие водопады ярко-зеленого мха. Словно вокруг не уральский лес, а пуща из сказок Толкиена. Подобных лесных колоссов Александр в своей жизни еще не видел. Лес настолько необычен, что даже самый суровый реалист может допустить, что на его тропинках можно встретить сказочных эльфов, троллей или гномов. Лесные птицы перепархивали с одной ветки на другую, абсолютно не обращая внимания на людей, путешествующих по каким-то непонятным для пернатых делам. Александр настороженно оглядывался по сторонам с наслаждением вдыхая густой, пропитанный запахом сосны лесной воздух. Он не мог отделаться от навязчивой мысли, что за ним пристально следит множество живых существ.

По лесу шли быстро, почти бежали, но безмолвно, опасаясь возможной встречи с врагом. Это территория хроноаборигенов. Лесную тишь нарушал лишь звук запаленного дыхания, да хруст под ногами толстого слоя опавшей хвои да крики птиц. Александр двигался сразу за кинологом. Позади – раздавался топот шедших следом солдат и полицейских. Последними в колонне продвигался полицейский капитан с начальником штаба батальона.

Через полчаса быстрой ходьбы, деревья поредели, на кромке леса кинолог остановил бешенно рвавшуюся с поводка ищейку. Посредине залитой солнечными лучами обширной, метров двести в диаметре, поляны, стояло небольшое туземное стойбище. Собака рвалась именно сюда, а трепыхающаяся около домов на порывистом ветру вполне обычная для двадцать первого века одежда, не оставляла сомнений, что разбойники, напавшие на Селинное, завернули именно сюда. Собака, шумно дыша и вывалив на бок алый язык, уселась на землю. Полицейский капитан осторожно поднял руку, останавливая отряд на краю леса. Люди осторожно залегли на стылую землю, усыпанную желто-зеленой хвоей. Ноздри защекотал пряный запах перепревшей хвои. Александр, еще хорошо помнящий уроки тактики, шепотом приказал бойцам расползтись вдоль опушки в разные стороны от приведшей к стойбищу тропинки. Напоследок приказав быть поосторожнее – не дай бог заметят туземцы, сам расположились рядом с полицейским капитаном и майором.

Старший из полицейских достал из сумки предусмотрительно припасенный бинокль, аккуратно отвел в сторону мешающую сосновую ветку и, несколько минут пристально вглядывался в безмятежную жизнь стойбища аборигенов. Десяток крытых соломой убогих деревянных изб. Красные, выходящие на юг двери жилищ, выделялись яркими пятнами среди серого антуража. Легкий дымок вился над крышами, растворяясь в сизой хмари неба, ближе к попаданцам перевернутой чашкой красовалась разноцветная юрта. Возле изб копошились женщины в запашных халатах из неокрашенного сукна, беззаботно носились полураздетые дети от малышей до подростков. Громко и тревожно блеяли, беспорядочно перемещающиеся по огороженному невысоким плетнем вольеру, облезлые после зимы овцы. Видимо предчувствовали собственную невеселую судьбу. У стоящей напротив ярко раскрашенной юрты коновязи, переминались с места на место неоседланные лошади. Несколько мужчин вполне боеспособного возраста длинными ножами, больше похожими на кинжалы, разделывали тушу лося. Один, как видно караульный, в потрепанном халате, но с острым взглядом потомственного воина степей, с меланхоличным выражением на узкоглазом лице сидел на корточках у коновязи. Рядом с ним, так что легко мгновенно схватить, торчало из земли узкое и длинное древко копья. Этакая средневековая пастораль…