Хроники Нарнии: Принц Каспиан - стр. 10
– Как же нам удивятся… – начала Люси, но в ту же секунду кто-то произнес «Эй!» или «Смотрите!», потому что произошло нечто новое.
На материке немного справа от них темнел лесистый мыс, и дети теперь не сомневались, что сразу за ним – устье реки. Теперь из-за этого мыса показалась лодка. Обогнув лесистый выступ, она развернулась и двинулась через пролив прямо на ребят. На борту было двое, один грёб, другой сидел на корме, придерживая свёрток, который дёргался и извивался, как живой. Оба походили на воинов – бородатые и суровые. На обоих были стальные шапки и лёгкие кольчуги. Дети спрятались в лесу и наблюдали, не шевелясь.
– Пора, – сказал солдат на корме, когда лодка проходила почти против ребят.
– Привязать ему, что ли, камень к ногам? – спросил другой, опуская весла.
– На кой? – проворчал другой. – Мы и не брали с собой камней. И без камня отлично утонет, связанный-то.
С этими словами он привстал и поднял свой сверток. Питер теперь ясно видел, что свёрток и впрямь живой и что на самом деле это гном, связанный по рукам и ногам, но брыкающийся из последних сил. В следующий миг над ухом у Питера пропела тетива, солдат вскинул руки, уронив гнома на дно лодки, и упал в воду. Барахтаясь, он поплыл к дальнему берегу, и Питер понял, что выпущенная Сьюзен стрела попала ему в шлем. Обернувшись к сестре, Питер увидел, что она очень бледна, но уже накладывает на тетиву вторую стрелу. Однако нового выстрела не потребовалось. Едва увидев, что его спутник упал, второй солдат с громким криком выпрыгнул из лодки и тоже заплескал по воде (там явно было неглубоко). Вскоре и он скрылся в лесу.
– Быстрее! Пока её не снесло! – крикнул Питер.
Они со Сьюзен как были одетые бултыхнулись в воду и, прежде чем она дошла им до плеч, уже держались за борта лодки. В несколько секунд они вытащили её на берег, вынули гнома, и Эдмунд принялся разрезать верёвки перочинным ножиком (меч Питера был острее, но ножом такое делать сподручнее). Когда путы упали на землю, гном сел, потёр руки и ноги и заявил:
– Ну, что бы там ни говорили, на призраков вы не похожи.
Как большинство гномов, он был коренастый и широкоплечий, футов трех росту, если бы встал. Рыжие борода и усы почти скрывали лицо, так что из них лишь блестели чёрные глаза да торчал крючковатый нос.
– Призраки вы или нет, – продолжал он, – но вы спасли мне жизнь, и я вам чрезвычайно обязан.
– А почему мы вдруг должны быть призраками? – спросила Люси.
– Мне всю жизнь твердили, – отвечал гном, – что в этих лесах призраков больше, чем деревьев. И вот почему когда от кого-нибудь хотят избавиться, его привозят сюда (как меня) и говорят, будто оставили призракам. Я-то и прежде думал, что его или топят, или перерезают ему глотку. В призраков я никогда особенно не верил. Но эти два труса, которых вы подстрелили, они-то верили. Им было страшнее предавать меня смерти, чем мне – идти на смерть!