Хроники Мастерграда. Книги 1-4 - стр. 62
Луч фонаря осветил угрюмые лица.
Сигареты раскаленными звездочками упали на землю, а парни заступили дорогу.
Александр остановился, смотря на незнакомцев скорее удивленно, чем с настороженностью. После повальной облавы криминалов и, посадки их в трудовой лагерь, преступность практически сошла на нет.
– Убери фонарик, – произнес хрипловатым голосом, растягивая слова по блатному, и, прикрываясь от света ладонью, парень немного повыше ростом. От него тянуло табаком и немного перегаром. Лицо не отягощено интеллектом.
– Что надо? – опустил фонарик Александр.
– Ты Петелин?
Из-за туч выглянул острый серпик только что народившегося месяца, заливая спящий город мертвенным серебром и высветив на скуле парня белый зигзаг старого шрама.
– Ну я, – протянул Петелин, с легким недоумением разглядывая заступившего дорогу человека. Явно не с его района – обоих парней видел первый раз,
– Ты это… долго, не дождешься, блин. Заработался че ли? – неуклюже обронил «шкаф», – Закурить есть?
Второй, до этого безмолвно наблюдавший за товарищем, коротко гоготнул, блеснув золотой фиксой.
Александр с удивлением посмотрел на «шутника». После Переноса табак спустя пару дней исчез с полок магазинов. Пачку сигарет отоваривали по талонам раз в две недели, еще курево можно добыть у спекулянтов, но по бешенной цене. Сердца курильщиков грела надежда на будущее изобилие: на самосад, из садов пары древних дедков из деревни Полушкино – в планах были посадки на больших площадях, да туманные перспективы на торговлю с Америкой. Так что теперь просили угостить сигаретой только ближайших друзей.
– Не курю, – бросил в ответ Александр и хотел пройти, но парень со шрамом протянул руку, останавливая:
– Подожди фраерок, ты Ольгу Соловьеву знаешь? – произнес многообещающе.
– Да, – глаза лейтенанта настороженно сузились, что от него надо этим блатным? – А тебе какое дело?
– Уважаемые люди просили передать, чтобы ты отстал от нее, – качнувшись с носка на пятку, сказал второй, с фиксой.
Петелин резко дернулся, взгляд загорелся предостережением и потемнел. Хамства и наглости он не прощал никогда и никому.
– Чего? Да пошел ты, – сквозь зубы процедил офицер.
– Следи за метлой, баклан! – набычился тот, что со шрамом, а второй демонстративно сплюнул под ноги.
Следить за метлой (тюремный сленг) – не допускать в разговоре оскорбительных выражений или отдельных матерных слов.
Баклан (тюремный сленг) – хулиган. Слово имеет презрительный оттенок; авторитетных, уважаемых заключенных, даже осужденных за хулиганство, бакланами называть не принято.